Глава XI. СТАРАЯ СЕРБИЯ В ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЕ: ОККУПАЦИОННЫЕ РЕЖИМЫ И ОПУСТОШЕНИЕ СТАРОЙ СЕРБИИ
Первая мировая война (1914—1918) для Австро-Венгрии и ее союзников представляла исторический шанс для воплощения в жизнь их политики, подготавливаемой десятилетиями по отношению к сербам. Главные цели этой политики по отношению к Старой Сербии и освобожденным областям в канун Первой мировой войны очень точно обозначил Йован Томич в своей работе «Аустро-Бугарска и арбанаско питање» [1]. Он отмечает, что Болгария, наравне с Австро-Венгрией, выступает за «автономную Великую Албанию», граница с которой пролегала бы от Скопья до Кичево и Охрида.
«Австро-болгарский союз, — пишет Томич, — защищает свою ближайшую программу против Сербии: Сербии нельзя допустить, чтобы она окрепла, и нужно ее как можно плотнее окружить австро-болгарской цепью, сделать ее слабой и безобидной и с точки зрения народа, и с точки зрения экономики и политики. Это случится, когда у Сербии отнимут как можно больше земель» [2].
За полтора года, прошедшие после освобождения Старой Сербии, не было еще возможности что-либо сделать в плане интеграции освобожденных территорий с обществами Сербии и Черногории. Стабилизация ситуации была невозможна из-за разных субверсивных действий из Болгарии и Албании. Исмаил Кемаль, возглавлявший правительство автономной Албании, провозглашенной 28 ноября 1912 года, был настроен проавстрийски. Его правительство выдвинуло политическую цель — создание Великой Албании, что подразумевало присоединение крупных областей Королевства Сербии и городов Приштина, Печ, Скопье и Битоль [3].
Сторонниками такой политики были и влиятельные албанские лидеры из Старой Сербии, которые во время Первой балканской войны находились в рядах турецкой армии, после поражения которой эмигрировали в Албанию. Они получали финансовую помощь из Австро-Венгрии. Политической линии Исмаила Кемаля с опорой на Австро-Венгрию и в определенной мере на Италию воспротивился Эсад-паша Топтани, генерал из
1. Јов. Н. Томић. Аустро-Бугарска и арбанаско питање. Београд, 1913. С. 153.
2. Там же. С. 143.
3. Душан Т. Батаковић. Косово и Метохија у српско-арбанашким односима. Приштина - Горњи Милановац, 1991. С. 181.
190
уважаемой турецкой семьи, который выступал за сотрудничество с балканскими соседями, особенно с Сербией и Черногорией. В конце мая — начале июня 1915 года, когда внутренние стычки в Албании достигли кульминации, Сербия предоставила военную помощь Эсад-паши Топтани в размере 20 000 солдат. Его отряды, насколько это было возможно, ответили тем же сербской армии и народу во время отступления через Албанию в конце 1915 — начале 1916 года.
Объединенные мощные силы (800 000 солдат) центральных сил — Австро-Венгрии, Германии и Болгарии под командованием германского генерал-фельдмаршала Августа фон Макензена в начале октября двинулись в мощное наступление на Сербию. Болгары с двумя армиями, Первой и Второй, 14 октября 1915 года нанесли удар с тыла по сербской обороне и очень быстро, уже 22 октября захватили Скопье, а 26 октября — Качаникское ущелье. Превосходящие силы противника вынудили сербскую армию отступать через албанские и черногорские горы в конце 1915 года и оккупировали всю территорию Сербии. Австро-Венгрия после капитуляции черногорцев в январе 1916 года заняла территорию Черногории. В ведущих кругах Австро-Венгрии считалось, что «Сербия должна быть уничтожена», да и германский монарх считал, что «Сербия должна исчезнуть с лица земли» [1]. Австро-венгерское главное командование 1 января 1916 года образовало оккупационное Военное генерал-губернаторство (прежние сербские округа Белград, Шабац, Валево, Горни Милановац, Крагуевац и Чуприя), которое 11 февраля было дополнено округами Ужицы, Чачак и западными частями округа Крушевац. Лишь 22 марта 1916 года к генерал-губернаторству подключили округа Приеполе, Нови Пазар и Косовска Митровица. Историк Андрей Митрович считал, что нерешительность при присоединении к генерал-губернаторству этих трех округов, освобожденных в 1912 году, могла быть «последствием некоторых политических комбинаций (то есть подготовкой монархией их аннексии)» [2]. Австро-венгерское руководство оспаривало территориальные завоевания Сербии и Черногории в Балканских войнах. Австро-венгерский министр иностранных дел барон Иштван Буриян в январе 1916 года сказал немецкому послу, что «Санджак должен принадлежать монархии». Существовали планы о присоединении всей области Рашка к Австро-Венгрии, включая и Косовску Митровицу, до которой в свое время доходили границы османского Боснийского вилайета и Новопазарского санджака, находящегося в его рамках, но от этого плана в начале 1916 года отказались до лучших времен. Генерал Конрад фон Хецендорф в конце ноября 1915 года считал, что «линия Нова Варош — Нови Пазар — Митровица — Качаник» должна оставаться под контролем Австро-Венгрии «в качестве будущей важной железнодорожной трассы со стандартной колеей».
1. Андреј Митровић. У светском рату. Надрастање пораза и подела. Историја српског народа, шеста књига, други том. Београд, 1983. С. 139.
2. Там же. С. 147.
191
Командование австро-венгерскими оккупационными силами в Черногории 1 марта 1916 года провозгласило Военное генерал-губернаторство Черногория, организованное по тому же принципу, как и генерал-губернаторство Сербия с генералом в качестве главнокомандующего. Во главе Губернаторства Сербия сначала находился генерал Йохан граф Салис-Севис, а затем, до окончания войны — генерал барон Адольф фон Ремен, а генерал-губернаторством Черногорией сначала управлял генерал Виктор барон фон Вебер, которого в июле 1917 года заменил генерал запаса граф Генрих Клам-Мартиниц. Оба Губернаторства были разделены на административные единицы (бывшие округа) которые возглавляли коменданты округов. Черногория была разделена на семь единиц — Цетине, Подгорица, Стари Бар, Никшич, Колашин, Печ и Плевля, к которым 1 июля 1917 года добавили и Бераны [1].
Болгарские оккупационные силы на захваченной территории Королевства Сербии организовали два генерал-губернаторства: Военно-инспекторская область Морава с центром в Нише и Военно-инспекторская область Македония с центром в Скопье. Военно-инспекторская область Морава разделена на шесть округов — Пожаревацский, Неготинский, Заечарский, Чуприйский, Нишский и Враньский (охватывающий и Пиротский уезд), в которых бюрократический аппарат в основном состоял из болгар. Губернаторство Морава охватывало всю территорию Сербии к востоку от Велика Моравы, а затем вдоль линии, охватывающей Рибарску Баню, Блажево, Куршумлию и Вранье. Оккупированная область под военным инспекторатом Македония была разделена на девять округов - Приштина, Призрен, Куманово, Скопье, Тетово, Штип, Кавадарцы, Охрид и Битоли [2].
После оккупации двух сербских государств — Сербии и Черногории - ведущие австро-венгерские круги рассматривали разные варианты аннексии отдельных частей или даже всей территории этих государств, на чем осенью 1915 года особо настаивал начальник австро-венгерского генерального штаба генерал Конрад фон Хецендорф. В первую очередь выдвигается «автономная Албания под протекторатом Австро-Венгрии», к которой будут присоединены части территорий Сербии и Черногории. В любом варианте речь шла о присоединении к Албании черногорского побережья включая Бар и Ульцинь, с частью побережья к югу от Бушата, затем Плава, Гусинье, Рожае, Печи, Джаковицы и Призрена. Таким образом, граница протектората к северу на территории Косово и Метохии должна была проходить вдоль горы Црнолева. Считалось, что монархия должна граничить с протекторатом Албания, «чтобы посредством территориального континуитета было обеспечено непосредственное влияние» [3]. В любом случае монархия
1. Андреј Митровић. У светском рату... С. 149—150.
2. Научна експедиция в Македония и Поморавието 1916. Съставител Петър Хр. Петров. София, 1993. С. 240.
3. Андреј Митровић. Албании у политици Аустро-Угарске према Србији 1914—1918. Срби и Албании у XX веку, цикл лекций 7-10 мая 1990. САНУ. Белград, 1991. С. 82—84.
192
желала под своим контролем удерживать область Косовской Митровицы, то есть «пояс Нова Варош — Нови Пазар — Митровица — Качаник».
У австро-венгерского верховного командования были проблемы с союзницей Болгарией, чьи войска захватили бóльшую часть территории, которую ей центральные державы обещали в Тайной конвенции от 6 сентября 1915 года. Командующим на местах было приказано иметь в виду, что Косовско-Митровицкая область для Австро-Венгрии представляет «очень важную территорию» и что нельзя допустить болгарский контроль над территорией «вдоль и к северу от линии Митровица — Печ — Шкодер» [1].
После проведения линии Керзона 1 апреля 1916 года под австро-венгерской оккупационной властью остались Митровица и Вучитрн, Джаковица, а под болгарской властью остались — Приштина и Призрен. Градоначальником Митровицы был Ферхат-бег Драга, а Вучитрна — эфенди Иззет. В Митровице кроме центра окружного командования было и Оккупационное групповое командование военными единицами Косовско-Митровицкого, Приепольского и Новопазарского округов, но по линии оккупационного управления каждый обособленно был в прямом подчинении Белграду.
Австро-венгерские оккупационные власти в политическом смысле полностью опирались на мусульманских и албанских аг и бегов на территории Старой Сербии. Им были возвращены феодальные права по отношению к сербам-чифчиям времен турецкого владычества до 1912 года. Окружной командующий из Нови Пазара сказал как-то, что на этой территории живут «последние политические приятели монархии на юго-востоке». Венские правящие круги непрерывно, ещё со времен Берлинского конгресса особенно ценили стратегическую важность Приепольского, Новопазарского и Косовско-Митровицкого округов. Для Таллоци, гражданского комиссара оккупированной Сербии, эти три округа были «юго-восточным продолжением Боснии на Балканском полуострове» и поэтому весьма важными «для обеспечения нашей сферы интересов на Балканах» [2]. Появлялись идеи присоединения к существующим трем округам генерал-губернаторства Сербия еще двух округов генерал-губернаторства Черногории — Печи и Плевли. Андрей Митрович пишет, что, имея в виду настроения мусульманского населения в пользу Турции, некоторые влиятельные люди говорили гражданскому комиссару генерал-губернаторства Сербия, «что после победоносной войны эти области будут подарены султану».
С весны 1917 года мусульманские лидеры несколько раз требовали, чтобы эти области были присоединены к Боснии и Герцеговине. В то же время албанцы из Косовско-Митровицкого округа, такие как Хасан Приштина и Ферхати Неджиб Драга, выступали за присоединение к Албании,
1. Андреј Митровић. Албании у политици... С. 88—89.
2. Там же. С. 96.
193
подчеркивая, что в Новопазарском округе на Пештерском плоскогорье существует 13 албанских деревень [1]. Кроме Хасана Приштины важной опорой австро-венгерских оккупационных властей был Дервиш-бег, бывший турецкий майор жандармерии, который после 1912 года состоял на сербской службе. В соответствии с австро-венгерскими разведывательными данными Дервиш-бег был их выдающимся сотрудником в округах Нови Пазар, Приеполе и Плевля. Считалось, что Хасан Приштина «втайне является врагом Дервиш-бега» [2].
Сербское население округа Старой Сербии, принадлежавшее к генерал-губернаторствам Сербии и Черногории, как, впрочем, и весь сербский народ, было подвергнуто насилию и террору, наряду с массовыми высылками в лагеря Австро-Венгрии и остальных центральных держав. Масштаб преступлений по отношению к сербам в этих краях во время Первой мировой войны до сих пор не нашел адекватного отражения в литературе. По отчетам австро-венгерской разведки сербы просили о «защите от огромной ненависти албанцев». Даже Таллоци по возвращении из Вучитрна в ноябре 1916 года записал, что сербы «становятся жертвами преступлений со стороны мусульман». Власти считали некоторых албанцев противниками оккупационного правления, как, например, одного из Беголи, отправленного в лагерь, «когда у него нашли какой-то сербский флаг, вещи и хартии Короля Петра I, оставленные, скорее всего, во время отступления» [3]. Также предполагали, что Неджиб-бег Драга состоит в связях с сербами и Эсад-пашой, а также что он верен болгарам и поддерживает турецкую пропаганду в Косово.
В центре Моравской области, в Нише, выходило оккупационное издание «Моравски гласник». Болгарские оккупанты считали области восточной и южной Сербии в границах до 1912 года «болгарскими западными областями». Официальная Болгария считала, что Сербия как государство исчезла раз и навсегда, что население в оккупированных областях представляет собой «более или менее ассимилированных старых болгар» и что нужно самым жестоким образом убрать все, что в оккупированных областях напоминало о Сербии и сербах [4].
Суть болгарской политики на оккупированной территории Королевства Сербии состояла в политике истребления и насильственной болгаризации сербов. Эту политику нагляднее всего иллюстрирует публичное заявление председателя болгарского правительства Васила Радославова: «Может быть Сербия и возродится, может быть Сербия и расширит свои границы после войны, но в Сербии не будет больше сербов!» [5] Под ударом
1. Андреј Митровић. Албании у политици... С. 97.
2. Там же. С. 92; A. Митровић. У светском рату. С. 160.
3. A. Митровић. Албании у политици Аустро-Угарске према Србији 1914—1918. С. 93.
4. Владимир Стојанчевић. Србија и српски народ за време рати окупације 1914-1918. године, Лесковац, 1988. С. 57.
5. Петар Опачић. Србија из међу Антанте и Централ них сила 1915-1917. Београд, 2009. С. 353-354.
194
политики истребления находились, в первую очередь, сербская церковь и сербское священство, интеллигенция и вообще выдающиеся люди, как в городах, так и в деревнях.
Под ударом болгарских оккупантов сразу оказались сербский язык и Сербская Церковь, книги, особенно по национальной истории, памятники национальной культуры. Сербские школы упразднялись и вместо них открывались болгарские школы с болгарскими учителями. Вывозились бесценный архив и библиотека Призренской семинарии и многие другие драгоценности из оккупированных областей. Оккупационная власть сразу же начала составлять списки сербских политиков, служащих, интеллигенции, учителей, священников — в первую очередь с целью физической ликвидации, а затем с целью интернирования в лагеря в Болгарии, такие как Сливен (самый крупный), Стара Загора, Джумурджана и прочие. Были сожжены судебные, административные и церковные архивы, кроме метрических книг, которые сохранили для целей возможной мобилизации. Чуть позже, в течение лета 1916 года Генеральный штаб болгарской армии организовал научно-разведывательную миссию, состоящую в основном из представителей Софийского университета, с целью изучения «вновь освобожденной болгарской земли», чтобы утвердить западную границу болгарского народа, его монументальное наследие и экономический потенциал оккупированных областей. Миссию представляли семь филологов, три экономиста, два географа, два геолога и один фотограф. Это были известные в болгарской науке того времени имена, такие как Михаил Арнаудов, Анастас Иширков, Васил Златарски, Стефан Младенов, Бенью Цонев, Стефан Димитров и прочие. Кроме этих представителей при Первой и Второй болгарской армиях состояло и по одному этнографу — Стефан Костов и Антон Стоилов. Результаты посещения ими оккупированной территории Королевства Сербии можно было предугадать. Например, Стефан Младенов доказал болгарское происхождение славянского населения в Моравской области, а также их «постепенную сербизацию», а Бенью Цонев писал о болгарской основе косовско-моравской разговорной речи и о болгарском характере области Гора [1].
Упомянутая научно-разведывательная миссия последовала за массовыми зверствами в конце 1915 года и в первые месяцы 1916 года. Больше всего данных о зверствах болгарских оккупантов собрал доктор Арчибальд Райс, уважаемый криминолог мирового уровня и профессор Лозаннского университета. Затем также была создана комиссия по расследованию нарушений болгарами Гаагской конвенции и международного права в 1915—1918 годах в оккупированной Сербии, и в конце концов, о зверствах сообщали современники этих событий, такие как Йован Хаджи Васильевич, Сретен Динич и другие. Первые свидетельства о болгарских преступлениях в Сербии вышли в свет уже в 1916 году, в опубликованной в Салониках
1. Научна експедиция в Македония и Поморавието 1916. Составитель Петър Хр. Петров. София, 1993.
195
брошюре «Зверства болгар, австрийцев и немцев» [1]. Интернирование из Сербии в многочисленные австро-венгерские, немецкие и болгарские лагеря было массовым. По утверждению историка Владимира Стоянчевича, только в 1917 году из Моравской оккупационной области было отправлено в болгарские лагеря 60 000 — 65 000 человек, «из которых больше всего людей было интернировано в Сливен».
«В число интернированных людей, — пишет Стоянчевич, — входили и те восемь тысяч женщин и девушек, которых болгары (во время правления Радослава) за золото, как рабов, продали туркам! По утверждениям Райса, это в основном были девочки десяти, двенадцати, не старше пятнадцати лет» [2].
Исидор Джукович в своей книге об австро-венгерском лагере для сербов Наджмеджер утверждает, что число лагерей и заключенных, а также число умерших в Болгарии сербов никогда не было точно известно. «Для сербов вся Болгария, как лагерь», — пишет он. В переписке упоминается 25 лагерей. Кроме Сливена и нескольких других, упоминаются Варна, Горне Пачарево, Горня Джумая, Добрич, Карлово, Немичерево, Пловдив, Плевен, Рушчук, София, Татар Пазарджик, Шумен и другие [3].
Сурдулица была особенно подвержена массовым болгарским преступлениям. В качестве таких мест в Сурдулице упоминаются следующие топонимы: Врла Река, Дубрава, Стойкова Шума, Дубока Долина, Калифер, Радичева Бара и Влашки Дол. В соответствии с неполными исследованиями Райса число убитых в Сурдулице (из близлежащих районов, а также и из удаленных мест) составляет «2000 или 3000 лиц», а Владимир Стоянчевич на основании более поздних исследований утверждает, что жертвами резни в Сурдулице стали свыше 3000 человек [4]. В конце 1915 года и в январе — марте 1916 года сербов привозили большими группами из Враня, Скопья, Прилепа, Призрена, Прокупля, Куршумлии, Лебана, Приштины, Лесковаца, Ниша и других мест. Райс, кроме прочего, упоминает убийство сербского митрополита Вичентия в Сурдулице, добавляя, что в Скопье считают, что он убит в Качанике. Однако в отчете межсоюзнической комиссии говорится, что митрополит Вичентий «был арестован в Призрене, где хоронился от болгарской армии», откуда его «прогнали назад в Скопье, и он по дороге исчез». Считалось, что митрополита Вичентия сожгли в Урошевце.
Важные данные о болгарской оккупационной политике, особенно о ее идеологических и исторических основах, предоставил Йован Хаджи Васильевич в своей работе «Болгары и зверства в Сербии в 1915—1918 годах», которая в качестве лекции была прочитана в Нови Саде и Сремских Карловцах 16 и 23 марта 1919 года. Наряду со многими другими данными Хаджи Васильевич упоминает, что на оккупированных территориях убито две трети священников, практически все культурно-просветительские работники
1. Зверства Бугара и Аустро-Немаца, I Бугарска зверства у току рата. Солун, 1916.
2. В. Стојанчевић. Србија и српски народ за време окупације. С. 54-55.
3. Исидор Ђуковић. Нађмеђер - аустроугарски логор за Србе. Београд, 2002. С. 4.
4. В. Стојанчевић. Србија и српски народ за време окупације. С. 70.
196
и вся торговая интеллигенция. Во Враньском округе, пишет он, было убито 69 священников, в Скопской Черной Горе —11 (столько их и было), в Куманово — 7 и так далее. Сурдулицу, пишет Хаджи Васильевич, сами болгары «прозвали сербским склепом» [1].
На рубеже двух мировых войн часть албанцев, оставшихся жить в сербском, то есть с 1918 года в югославском государстве, проявляли сепаратистские устремления, их в канун Второй мировой войны открыто поддерживали мощные фашистские и нацистские силы в Европе, прежде всего Италии и Германии. В Риме в 1939 году было учреждено Бюро по организации албанского «ирредентистского» движения в Югославии, а уже в январе 1940 года лидер Албанской фашистской партии в Шкодере Коль Биба заявил, что вскоре будут аннексированы некоторые области Югославии и Греции. В начале Второй мировой войны после нападения 6 апреля 1941 года фашистских сил на Югославию началось дробление югославского государства, а тем самым и присоединение большей части областей Косово и Метохии к фашистскому образованию Великой Албании. Местные албанцы, с помощью своих соотечественников из Албании, поддерживаемые фашистскими силами, совершили массовые злодеяния над сербами, а многие сербы были изгнаны со своих очагов. В соответствии с данными американских специальных служб (Office of Strategie Service), с апреля 1941 года по август 1942 года албанцы убили приблизительно 10 000 сербов [2]. Нет более точных данных о числе сербов, изгнанных из Косово и Метохии во время фашистской оккупации, а также о числе переселенных на эти территории албанцев из Албании. По существующим исследованиям число изгнанных сербов во время оккупации составляет около 100 000 человек [3]. Число переселенных албанцев из Албании в Косово и Метохию в течение Второй мировой войны и непосредственно после войны колеблется от 80 000 до 100 000. После войны югославские органы власти заявляли, что число переселенцев составляло от 72 000 — 75 000. Известно, что итальянский Орган надзора за антигосударственными явлениями (ОВРА) имел план переселить сюда 100 000 [4]. Переселение в послевоенные годы стало возможным в результате полного открытия границ между Албанией и Югославией. Нам еще предстоят кропотливые научные исследования этой важной проблемы в сербско-албанских отношениях.
1. Др. Јован Хаџи Васиљевић. Бугари и њихова зверства у Србији (1915-1918). Нови Сад, 1919. С. 17-18.
2. Serge Krizman. Maps of Yugoslavia at War, Massacre of the innocent Serbian population, Committed in Yugoslavia by the Axis and its Satelite from April 1941 to August 1942. Washington, 1943.
3.. Др. Коста Чавошки. Успостављање и потоњи развој косовске аутономије, Косово и Метохија у српској историји. С. 398.
4. Др. Веселин Ђуретић. Косово и Метохија у Југославији, Косово и Метохија у српској историји. С. 329.