За Балканскими фронтами Первой мировой войны

Глава III. Осень четырнадцатого

БОЛГАРИЯ

М. А. Бирман

Выжидательная позиция, занятая правительством Радославова, определила тактику великих держав в отношении Болгарии. Руководители берлинской и венской дипломатии, обманувшись в своих расчетах, вынуждены были вступить на путь длительного маневрирования с целью постепенного втягивания этой страны в свой лагерь.

В целом в начале войны расстановка сил в Болгарии и господствующее в ней общественное мнение были против ее вовлечения в войну вообще и против присоединения к Центральной коалиции, в частности. Учитывая это, правящие круги принимали свои меры. Накануне и в начальный период мировой войны в Болгарии появилось несколько новых периодических изданий, в которых пропагандировалась идея борьбы за решение националыю-территориальных проблем. В качестве официального органа военного министерства при поддержке двора начал развиваться журнал "Отечество", воспевавший величие Болгарии [45]. В газетах правительственных либеральных партий ("Народни права", "Нов век" и др.) публиковались статьи, содержавшие выпады против Сербии и России [46].

Соблазн подключиться к австро-германскому походу против Сербии, сулившему присоединение к Болгарии Вардарской Македонии, был велик. Однако в правящих кругах победил все же инстинкт самосохранения. Неясное положение на театрах военных действий (на основных и на Балканах), враждебность Турции, выжидательная позиция соседних Греции и Румынии оказывали сдерживающее влияние. 1 ноября 1914 г. правительство официально подтвердило болгарский нейтралитет в возникшем русско-турецком конфликте [47].

Руководители дипломатических ведомств Берлина и Вены не желали примириться со своей неудачей. Еще в августе 1914 г. царю Фердинанду был передан проект Центральных держав о заключении союзного договора с Болгарией [48]. В начале сентября 1914 г. в Софии дважды побывал личный представитель кайзера Вильгельма II герцог Иоганн-Альбрехт Мекленбургский. Последовали демарши германского и австро-венгерского посланников в Софии Михаэлиса и Тарновского. В одном из них Михаэлис, в частности, намекнул, что заем, обещанный в июле, Болгария получит только после ее выступления против Сербии [49].

Чтобы со своей стороны продемонстрировать "добрую волю" по отношению к Центральной коалиции, правительство Радославова разрешило подготовку на болгарской территории чет из Внутренней македонской революционной организации (ВМРО). В октябре 1914 г. четники ВМРО, имея базой входившую в состав Болгарии Пиринскую Македонию, развернули в Вардарской Македонии (на территории Сребского королевства), антисербскую деятельность [50]. Но в связи с активизацией этой деятельности обнаружились противоречия между Берлином и Веной. Кайзер и некоторые другие берлинские стратеги от политики считали одной из важнейших задач Центральной коалиции на Балканах привлечение на свою сторону Греции. В Вене же полагали необходимым присоединение к своей коалиции Болгарии во что бы то ни стало, любой ценой (в том числе и за счет Греции). Некоторые венские руководители не забывали и о старых габсбургских претензиях на выход в Эгейское море через порт Салоники.

В конце концов твердость берлинского руководства, решительно высказавшегося против распространения подготавливаемых четами ВМРО диверсионных актов на территории принадлежавшей Греции Эгейской Македонии, вынудила дипломатов Вены согласиться на компромисс: партизанские действия ВМРО благославлялись лишь на районы Вардарской Македонии. С лидером ВМРО Александром Протогеровым, посетившим по приглашению Берхтольда в октябре 1914 г. Вену, вступили в прямые контакты дипломаты Германии и Австро-Венгрии. В ноябре 1914 г. под общим руководством графа А.Тарновского и военного атташе Вены в Софии полковника В. Лакса активизировалась антисербская деятельность чет ВМРО и Вардарской Македонии [51].

Несколько позднее, в декабре 1914 г., германский торговец и финансист Л. Розелиус (доверенное лицо Вильгельмштрассе) составил грандиозный, с большой фантазией, план разведывательных, диверсионных и пропагандистских мер Германии и Австро-Венгрии с целью перетягивания балканских стран на сторону коалиции. Планом предусматривалось, в частности, создание в Вардарской Македонии большой сети антисербских чет общей численностью от 25 до 50 тысяч человек [52].

Для держав Согласия проблема снабжения отрезанной от них Сербии с каждым месяцем обострялась. Она осложнялась фактически враждебным отношением правительства Болгарии: Радославов отказал Петрограду даже в пропуске через Болгарию русского зерна для Сербии. Между тем транспорты с военным грузом, следовавшие из Берлина и Вены, беспрепятственно шли в Стамбул [53]. Благожелательное отношение правительства Радославова к Центральной коалиции доходило даже до того, что некоторые чиновники болгарских дипломатических миссий в странах Антанты (к примеру, в Петрограде) с ведома руководства выполняли прямые шпионские функции в пользу германской разведки [54]. По свидетельству М. Маджарова, возглавлявшего миссию в Петрограде, "...болгарское правительство каждый день нарушало нейтралитет" [55]. Обобщающую оценку истинной сущности политики нейтралитета правительства Радославова дал корреспондент газеты "Кельнише цейтунг" на Балканах Р. фон Мах: "Нейтралитет Болгарии, - писал он, - ...позволял Турции вести войну, объединившись с нами, т.е. обеспечивал связь между Германией и Турцией" [56].

Представители Антанты в Софии, в их числе и Савинский, часто встречавшийся с Радославовым, давали отчет о настроениях правящей болгарской элиты: еще в августе 1914 г. Савинский в письме Сазонову отмечал, что все симпатии Фердинанда и правительства Радославова на стороне Вены [57]. Тем не менее он и некоторые из его коллег не теряли надежд на изменение курса Болгарии.

Отрицательное влияние на стратегию стран Антанты на Балканах оказывали существенные различия в их взглядах. Для Форин-оффис предметом особого внимания на Балканах была Греция. Именно в этой связи британские дипломаты занялись уже в августе 1914 г. сколачиванием блока нейтральных балканских стран (Болгарии, Греции и Румынии) под эгидой Антанты, уговаривая греков пойти на некоторые уступки болгарам в Западной Фракии и Эгейской Македонии, о чем говорилось выше.

Признаком роста активности британской дипломатии в регионе явился приезд сюда руководителей Балканского комитета в Лондоне братьев Ноэля и Чарльза Бакстонов (Ноэль был к тому же и депутатом парламента). Фактически они имели негласное поручение Эд. Грея установить контакты с правительствами балканских стран с целью выяснения обстановки и сбора политической информации. Прибыв в Софию в сентябре 1914г., они провели в разных балканских государствах около четырех месяцев. В Болгарии они имели несколько встреч с государственными и политическими деятелями самого высокого ранга, включая царя Фердинанда и В. Радославова, пытаясь убедить собеседников в целесообразности присоединения Болгарии к лагерю Антанты и в жизненности идеи Балканской федерации [58].

После вступления Турции в войну в балканской политике стран Антанты наметились перемены. Они были вызваны изменениями на фронтах: австрийское наступление на Сербию усилило угрозу разрыва связей между нею и Россией, поддерживавшихся по Дунаю и через Салоники. Значение позиции Болгарии еще более возросло. Хотя многие руководители России (сам царь Николай II и его окружение) и Франции (президент Пуанкаре) питали чувства недоверия и неприязни к Фердинанду [59], Болгария становилась все более необходимой Антанте. "Среди держав Антанты, - отмечает болгарский историк М. Лалков, - Россия первой правильно поняла, что Болгария - ключ к балканским проблемам" [60]. По инициативе С.Д. Сазонова дипломаты России, Англии и Франции обсуждали возможные территориальные приращения, которые Антанта могла бы предложить правительству Радославова с целью привлечения Болгарии [61]. В этом отношении русская дипломатия проявляла наибольшую заинтересованность - в случае присоединения к Антанте и вступления в войну против Турции болгарские дивизии могли значительно облегчить положение Сербии и России на Восточном и Балканском [фронтах]. Предварительно были предприняты попытки добиться от правительства Сербии уступок в пользу Болгарии территорий в Вардарской Македонии (включенных в пределы Сербии после балканских войн). В ходе переговоров с Сербией дипломаты Англии и Франции не всегда оказывали достаточно активную поддержку своим коллегам из Петрограда: нередко сказывались традиционные англо-русские противоречия на Балканах и в районе Проливов [62]. Имели место и разногласия среди высших руководителей дипломатических ведомств, а также и между дипломатическими представителями трех великих держав в Софии (в частности, между Савннским и Бакс-Айронсайдом) в оценке способов урегулирования сербско-болгарских территориальных споров из-за Македонии. Наконец, наблюдались и факты недостаточной координации в деятельности британских, русских и французских дипломатов в Софии. Если русские дипломаты добивались прежде всего присоединения болгарских дивизий к борьбе сербских и русских войск против австрийской армии, то британские представители планировали в первую очередь выступление болгарской армии против Турции [63].

В конце концов после длительных дискуссий и споров дипломаты трех союзных держав в Софии по инструкции правительств обратились 7.ХII (24.ХI) 1914 г. с декларацией к болгарскому правительству. В ней они заявляли, что в случае соблюдения Болгарией строгого нейтралитета в отношении Сербии, Румынии и Греции ей будет после окончания войны предоставлена территориальная компенсация. Размеры компенсации значительно расширялись (в частности, до линии Энез - Мидие в Восточной Фракии) при условии, если Болгария выступит против Турции или Австро-Венгрии [64].

Два дня спустя, 9.ХII (26.ХI) Радославову была вручена уже коллективная нота посланников стран Антанты, повторявшая в развернутом виде предложения декларации [65]. В ответ болгарское правительство заявило, что оно будет придерживаться линии нейтралитета.

До конца 1914 года дипломатам обеих воюющих коалиций не удавалось найти "весомых" аргументов, которые могли бы повлиять на изменение позиции правящей элиты Болгарии. Она должна была к тому же считаться с антивоенными настроениями в народе. Охлаждающее впечатление производили осенние успехи армий Антанты на полях сражений, удачные операции сербских войск, в декабре 1914 г. вновь вернувшихся в Белград.
 

[Previous] [Next]
[Back to Index]


45. Топенчаров В. Българската журналистика... С. 557-560, 613-616.

46. Там же. С. 629-630.

47. Лалков М. Балканската политика на Австро-Унгария (1914-1917). С, 1983. С. 122-123; Нотович Ф. Я. Дипломатическая борьба... С. 9-10.

48. Лалков М. Балканската политика... С. 175.

49. Тончев Т. Световният пожар и България...С. 277—218; Лалков М. Балканската политика...С. 175.

50. Влахов Т. Отношениятамежду България... С. 180.

51. МОЭИ. Сер. 3. Т. 7. Ч. 1. С. 91; Влахов Т. Отношенията между България...С. 180; Лалков М. Балканската политика.. .С. 175-180.

52. Лалков М. Акциите "Розелиус" — България и Балканите. София, 1983. С. 359-361.

53. Дипломатически документи... Т. 1. № 446, 479; Ников Н. Транзитът на австро-германското оръжие за България и Турция в началото на Първата световна война // Българо-германските отношения и връзки. 1.С., 1972. С. 184-185.

54. МОЭИ. Сер. 3. Т. 7. Ч. 1. № 39; Влахов Т. Отношенията между България... С. 180; Нотович Ф. Я. Дипломатическая борьба... С. 81.

55. Маджаров М. Дипломатическа подготовка на нашите войни. С., 1932. С. 252-262.

56. Мах Р. Из българските бурни времена. С., 1929. С. 162—163.

57. Savinski A. Recollections... P. 244—246.

58. Готлиб У. България и международна политика... С. 29-31. Бъкстон, Ноел и Чарлс. Мисия на Балканите (Дневник). С., 1987. С. 53-54.

59. Savinski A. Recollections... P. 203; Дамянов С. България във френската политика... С. 415.

60. Лалков М. Балканската политика... С. 113.

61. МОЭИ. Сер. 3. Т. 6. Ч. 2. № 446; Нотович Ф. И. Дипломатическая борьба... С. 326.

62. Готлиб У. България... С. 31-32, 45-46; Лалков М. Балканската политика. С. 112, 137, 175.

63. Лалков М. Балканската политика... С. 182.

64. МОЭИ. Сер. 3. Т. 6. Ч. 2. № 540, 556; Savinski A. Recollections... Р. 254.

65. МОЭИ. Сер. 3. Т. 6. Ч. 2. № 580, 627; Нотович Ф. И. Дипломатическая борьба... С. 331-332.