Староболгарские традиции в истории русского литературного языка

Пенка Филкова

Введение. Древнеболгарский литературный язык

 

1. Древнеболгарский язык  (10)

2. Характерные специфические черты древнеболгарского литературного языка  (14)

    а) Фонетические специфические черты ДБЛЯ
    б) Некоторые морфологические (в отдельных случаях фонетического естества) черты ДБЛЯ
    в) Некоторые синтаксические особенности ДБЛЯ
    г) Словообразовательные особенности ДБЛЯ
    д) Лексические отличительные черты ДБЛЯ

3. Дискуссионные проблемы в анализе древнеболгарского литературного языка  (32)

 

 

Русский литературный, язык, в котором по словам М.В. Ломоносова, каждый нашел бы "великолепие ишпанского, живость французского, крепость немецкого, нежность итальянского, сверх того богатство и сильную в изображениях краткость греческого и латинского языков" [1], отличается своей сложной вековой и разносторонней историей.

 

Русский литературный язык, как и всякий развитой язык с длительной письменно-литературной традицией, характеризуется наличием богатейших языковых средств и выразительных возможностей, реализованных и засвидетельствованных в замечательной древнерусской и русской литературе и в разнообразных видах письменности XI-XX вв.

 

Формирование и развитие русского литературного языка осуществляется на основе различных источников и в результате действия многообразных внутренних и внешних факторов. При всем их разнообразии и при условии отличий в степени их участия и интенсивности в отдельные исторические периоды основной легочник развития остается постоянным. Это язык народа.

 

Другим важным источником, особенно в донациональный период (XI-XVII вв.), является староболгарский литературный язык (древнеболгарского и среднеболгарского периода IX-XI вв., XII-ХV вв.) в его древнерусской (и русской) редакции и ее древнерусской (и русской) разновидности (типе, варианте). Староболгарские языковые традиции представлены в различной степени действенности на всех этапах истории русского литературного языка. Главный фактор, который определяет значимость этих традиций, особенно в XI-XVII вв., это доминирующая роль религиозной идеологии. "Средние века, - пишет В. Энгельс, — присоединили к теологии и превратили в ее

 

 

1. М.В. Ломоносов. Российская грамматика. Полное собрание сочинений, т.VII: М., 1952, с.394.

 

 

8

 

подразделения все прочие формы идеологии" [2]. Другим главным фактором являются интенсивные культурные, литературные и другие связи Киевской Руси с Болгарией и Византией. Таким образом, доминирующее положение религиозной идеологии, христианской литературы и церкви обусловили и важную роль языка религии, церковнославянского языка по функции, древнеболгарского по этногенезису в развитии древнерусской (и русской) литературы и письменности и ее языка.

 

Изучению староболгарских традиций в истории русского литературного языка и посвящена данная монография, в которой рассматриваются в обобщенном виде отдельные основные аспекты этой обширной проблемы.

 

Различные стороны изучаемой проблемы исследовались и представлены в трудах славистов разных стран и особенно русских, советских и болгарских филологов. См., напр., работы таких авторов, как Р.А.Аванесов, В.В.Акуленко, А.А.Алексеев, Б. Ангелов, В.В.Аниченко, Л.Андрейчин, А. М.Бабкин, К.Бабов, А. Бартошевич, С.Б.Бернштейн, Г.И.Белозерцев, Г.А.Богатова, А.Бончев, Е.Ф.Будце, С.К.Булич, Ф.И.Буслаев, Ив.Буюклиев, Ст.Вархол, Е.М.Верещагин, В.В.Веселитский, Р.Вечерка, В.В.Виноградов, В.В.Виноградова, Г.О.Винокур, В.П.Вомперский, Д.С.Ворт, А.Х.Востоков, Л.В.Вялкина, Вл.Георгиев, Ст.Геродес, Е.Георгиев, А.И.Горшков, Л.К.Граудина, Ел.Георгиева, Н.К.Гудзий, К.Гутшмид, А.Давыдов, Е.И.Демина, Н.М.Дылевский, П.Динеков, Ек.Дограмаджиева, Ц.Досева, Ив.Дуриданов, Н.Н.Дурново, И.П.Еремин, А.И.Ефимов, В.М.Живов, Л.П.Жуковская, В.В.Замкова, Е.А.Земская, В.В.Иванов, Св.Иванчев, И.С.Ильинская, А.В.Исаченко, Е.И.Иссерлин, В.М.Истрин, Е.С.Истрина, Т.Н.Кандаурова, Е.Ф.Карский, В.Кипарский, ..А.Киримский, Г.П.Князькова, Е.Г.Ковалевская, Л.С.Ковтун, М.Н. Кожина, В.В.Колесов, Е.С.Копорская, А.С.Копорский, А.И.Копыленко, С.И.Котков, С.Кохман, М.Кравар, К.Куев, П.С.Кузнецов, Й.Курц, Л.Л.Кутина, Х.Г.Лант, Б.А.Ларин, В.Д.Левин, Ив.Леков, О.Лешка, Д.С.Лихачев, Г.А.Лукина, А.С.Львов, Б.М.Ляпунов, Е.Г.Мансветова, В.Ф.Мареш, Н.Е.Маркарьян, Е.О.Меладзе, Н.А.Мещерский, Х.Милейковска, А.Минчева, К.Мирчев, Д.Иванова-Мирчева, Г.Михаила, Н.Г.Михайловская, В.В.Немчук, С.П.Обнорский, Р.Павлова,

 

 

2. К.Маркс, Ф.Энгельс. Сочинения, т.21, с.314.

 

 

9

 

А.Пашен, В.Д.Адрианова-Перетц, Р.Пикио, О.Г.Порохова, Хр. Първев, Цв.Ралева, Я.Ригер, Р.Ружичка, В.М.Русановский, И.Русек, А.М.Селищев, Фр.Славский, А.И.Соболевский, Ю.С.Сорокин, Ф.П.Сороколетов, М.Н.Сперанский, И.И.Срезневский, Ив.Танев, И.Тихомиров, Н.И.Толстой, В.В.Томашевский, И.Тот, Н.О.Трубачев, Н.С.Трубецкой, И.С.Улуханов, Б.А.Успенский, Л.Устюгов, Ф.П.Филин, П.Филкова, Г.Хютль-Фольтер, Г.А.Хабургаев, ..Ха.., Р.М.Цейтлин, Е.Т.Черкасова, П.Я.Черных, Д.Чижевский, Н.М.Шанский, А.А.Шахматов, Г.В.Шевелов, Д.Н.Шмелев, Л.П.Ягич, Л.П.Якубинский и др.

 

На важную роль староболгарских языковых традиций обращают специальное внимание видные советские филологи.

 

Так, напр., В.В.Виноградов отмечает, что "тесная связь древнерусского литературного языка с языком старославянским, который никогда не был чужд русскому народу, ставила историческое развитие русского литературного языка в иные, более выгодные условия сравнительно с западноевропейскими языками" [3]. Ф.П.Филин пишет, что "старославянский язык, возникший на древнеболгарской основе"... "сыграл выдающуюся роль в истории русской (шире - восточнославянской) речевой культуры" [4]. В.М.Русановский указывает на то, что "старославянский язык был одним из источников формирования древнерусского литературного языка, а следовательно, одним из компонентов тех культурных традиции, которые вырабатывались в условиях самостоятельной жизни восточного славянства" [5]. Р.М.Цейтлин подчеркивает большую роль древнеболгарского языка "в развитии других славянских литературных языков" [6], а Д.Н.Шмелев замечает: "Особую роль в истории русского литературного языка играл на протяжении столетий

 

 

3. В.В.Виноградов. Величие и мощь русского языка. М., 1944, с.8.

 

4. Ф.П.Филин. Истоки и судьбы русского литературного языка, М. 1981, с.215, с.4.

 

5. В.М.Русановский. Роль Киева в развитии литературных языков Киевской Руси. - Вопросы языкознания, 1982, № 4, с.29.

 

6. Р.Цейтлин. Значение древнеболгарского языка в становлении славянских литературных языков (на уровне лексики). - В: Първи международен конгрес по българистика. Исторически развой на българския език. С., 1983, с.75.

 

 

10

 

старославянский язык... Еще его называют древнеболгарский, так как переводы были сделаны на один из диалектов болгарского языка" [7].

 

Цель данной работы предполагает в первую очередь определение сущности понятия древнеболгарский язык.

 

 

1. Древнеболгарский язык

 

Древнеболгарский язык - язык болгарской (славяноболгарской) народности в IX-XI вв. Известно, что в первой половине IX в. осуществляется объединение основной части славян болгарских в пределах болгарского (славяноболгарского) государства, главным территориальным ядром которого стали области Мизия, Фракия и Македония [8].

 

Древнеболгарский язык функционирует в двух основных формах или подсистемах - нелитературной (народно-разговорной, диалектной) и письменно-литературной. Нелитературная (народно-разговорная, диалектная) форма или подсистема служит средством общения болгарской (славяноболгарской) народности в IX-XI вв. В этот период и на ее основе и конкретнее на основе Солунского юговосточного болгарского диалекта возникает и стала функционировать и письменно-литературная форма, подсистема древнеболгарского языка. В течение своего двухвекового существования древнеболгарский литературный язык опирается на широкий ареал болгарской языковой территории: южные говоры вокруг Солуни, восточные говоры в районе столиц Плиски и Преслава, юго-западные говоры вокруг книжно-литературного центра Охрид. Воздействие этих диалектов на литературный язык обусловлено ролью трех отмеченных центров в возникновении и развитии древнеболгарской письменности [9].

 

 

7. Д.Н.Шмелев. Современный русский литературный, язык. Лексика. М., 1977, с.243.

 

8. Д. Ангелов. Образуване на българската народност. С., 1971, с.24.

 

9. Ек. Дограмаджиева, Кр. Костова. Проблемы дефиниции древнеболгарского языка на основе определения других древних славянских языков. – В. Славянска филология, т.19, С., 1988, с.23.

 

 

11

 

Основоположниками древнеболгарского литературного языка (т.е. письменно-литературной подсистемы древнеболгарского языка), являются Кирилл и Мефодий, дело которых блестяще продолжают их ученики, последователи, древнеболгарские писатели, напр. Климент Охридский, Наум, Константин Преславский, Черноризец Храбр, Йоан Экзарх, Козма Пресвитер и др.

 

Древнеболгарский литературный язык непосредственно засвидетельствован в сохранившихся древнеболгарских памятниках (рукописях и надписях), возникших в болгарской языковой среде в древнеболгарский период с IX по XI в. включительно. Это, с одной стороны, древнеболгарские рукописи, манускрипты, написанные глаголицей и кириллицей (азбуки, созданные для древнеболгарского языка), напр. Зографское евангелие, Сардинское евангелие, Ассеманиево евангелие, Охридское евангелие, Клоцов сборник (кодекс), Синайская псалтырь, Синайский служебник, Синайский требник (евхологий), Зографский палимпсест, Боннский палимпсест, Рыльские листки, написанные глаголицей, а также Саввина книга, Супрасльский сборник (кодекс), Енинский апостол, Листки Ундольского, Зографские листки, Хилендарские листки, написанные кириллицей [10]. С другой стороны, это древнеболгарские надписи (кириллические и частично глаголические) на камнях, на стенах, на сосудах, на плитах, на печатях, на монетах и т.д., напр. надпись из скального монастыря около села Крепча 921 г., надпись на корчаге 930-331 г. в Преславе, Добруджанская надпись 943 г., надпись на надгробном камне, сделанная в 993 г. по распоряжению Самуила, Варошская надпись 996 г., Битолская надпись (Ивана Владислава 1015-1016 г.), надгробная надпись Мостича, Бесарабские надписи и т.д. [11]

 

 

10. К.Куев. Съдбата на старобългарските ръкописи през вековете. С., 1979.

 

11. См. К.Константинов. Два старобългарски надписа от скалния манастир при с. Крепча, Търговишко. - Археология,1977, № 3;

Д.Богдан. Добружанская надпись 943 г., - Romanoslavica, 1958, 1;

И.Заимов. Битолски надпис на Иван Владислав, С., 1970;

Й.Иванов. Български старини из Македония, С., 1931;

Ст.Станчев, В.Иванова, М.Балан, П.Боев, Надписът на чъргублия Мостич, С., 1955;

Г. Михаилэ, Старославянские надписи, открытые в с. Бесарабъ, Revue roumaine de linguistique, 1964, № 9.

 

 

12

 

Древнеболгарский литературный язык представлен такие и в переводных и оригинальных трудах учеников Кирилла и Мефодия, древнеболгарских писателей и в анонимной переводной литературе (гомилитической, житийной, патриотической, повествовательной, исторической, юридической и т.д.), возникшей в древнеболгарский период. Все эти сочинения сохранены в более поздних среднеболгарских, русских или сербских списках, в которых древнеболгарская языковая основа осложнена и некоторыми другим языковыми чертами. Поэтому такие списки оцениваются как непрямые, вспомогательные, косвенные источники исследования древнеболгарского литературного языка. См., напр., труды Кл. Охридского (Похвальные слова, поучения, Пространное житие Кирилла, каноны, Триодь цветная и др.), Наума (канон), Константина Преславского (стихирари, каноны, Учительное евангелие, Азбучная молитва, Церковное сказание, Историки, Четыре слова против ариан, Триодь постная и др.), Иоанна Экзарха (Небеса, Шестоднев, похвальные слова и др.), Черноризца Храбра (Сказание о буквах), Пресвитера Козмы (Беседа против богомилов), переводы сочинения Иоанна Златоуста, Григория Назианзина, Ефрема Сирина, Иоанна Синайского, переводы хроник Иоанна Малалы, Иоанна Зонары и т.д. [12]

 

Древнеболгарский литературный язык после непродолжительной Моравской миссии продолжает свое существование на родной древнеболгарской языковой территории.

 

 

12. Климент Охридски. Събрани съчинения, София, т.1, 1970, т.2, 1971, т.3, 1973;

Ст.Кожухаров. Песенното творчество на старобългарския художник Наум Охридски. - Литературна история, кн. 12, 1984;

К.М.Куев.Азбучната молитва в славянските литератури, С., 1974;

Ал.Милев, Старобългарският превод на „Четири слова против арианите". – Старобълг. лит-а, кн.2, 1977;

А.Джамбелука-Коссова. Черноризец Храбър. О писменехь, С., 1980;

Д.Мирчева. Иоан Екзарх Български. Слова, 1971. Иоан Екзарх. Шестоднев. С., 1981;

А.Давидов. Речник-индекс на презвитер Козма. С., 1976;

Д.Ангелов. Презвитер Козма и беседата му против богомилите.С., 1945;

История русской лит-ы X-XVII веков, М., 1980.

 

 

13

 

С первого перевода евангелия, сделанного Константином Кириллом, начинается история древнеболгарского литературного языка, который в течение IX-XI вв. непрерывно совершенствуется, расширяя свою диалектную базу и общественные функции. Он функционирует не только как язык религии, богослужения и христианской литературы, но обслуживает также церковную организацию, государственный аппарат, образование и в определенных аспектах быт в Болгарии.

 

Возможности дальнейшего развития и совершенствования древнеболгарского литературного языка заключаются в высоких качествах языка переводов Кирилла и Мефодия. Можно указать на богатство его книжной лексики и сложных слов, формировавшихся в большинстве случаев на народной основе, на значительный пласт калькированных и иноязычных слов, которые обогащают его выразительные возможности и семантические ресурсы, на умелое использование словообразовательных и грамматических средств, характерных для народной речи, на исключительное разнообразие художественно-выразительных средств [13].

 

Древнеболгарский язык обозначался его современниками и их близкими потомками синонимическими терминами - родовым наименованием словѣнскым или видовым названием блъгарскыи [14].

 

Древнеболгарский язык (в письменно-литературной и народно-разговорной формах), как свидетельствуют языковые данные сохранившихся древнеболгарских рукописей, надписей, списков с трудов древнеболгарских писателей, среднеболгарской письменности, а также данные болгарских народных говоров и современного болгарского литературного языка, характеризовался, с одной, стороны, языковыми чертами, унаследованными из праславянской эпохи, общими для всех (или отдельных) славянских языков. С другой стороны, древнеболгарский язык отличался от остальных славянских языков рядом характерных языковых черт,

 

 

13. К.Мирчев. Константин-Кирил, създател на старобългарския книжовен език. - Български език, 1963, № 3.

 

14. Ек.Дограмаджиева, Кр.Костова. Проблемы дефиниции... с.27.

 

 

14

 

которые определяют его своеобразие, специфику. Это является результатом того, что "начиная с VI-VII вв. н.э., - как пишет Ф.П. Филин, все основные процессы изменения в славянской речи давали в разных славянских областях разные результаты" [15]. Общеславянским был в определенных случаях лишь исходной материал.

 

Поскольку в данной работе рассматриваются староболгарские (т.е. древнеболгарские и среднеболгарские) языковые традиции в истории русского литературного языка, то указываются те главные дифференциальные черты древнеболгарского языка, которые определяли его отличия от древнерусского языка. Следует подчеркнуть, что многие из указанных отличительных признаков до сих пор характерны для русского и болгарского языков.

 

 

2. Характерные специфические черты древнеболгарского литературного языка

 

Древнеболгарский литературный язык характеризуется рядом специфических черт, которые отличают его от древнерусского языка. Многие из этих отличий рассматриваются в работах различных исследователей [16]. Другие приводятся здесь в сжатом, информативном виде. Укажем на характерные, специфические черты древнеболгарского литературного языка, привлекая данные и современного болгарского языка, поскольку, особенно в последние годы, отдельные авторы отрицают древнеболгарскую принадлежность первого литературного языка славянских народов.

 

 

15. Ф.П.Филин. Образование языка восточных славян. М.-Л., 1962, с.165.

 

16. В.В.Иванов. Историческая грамматика русского языка. М., 1983;

Е.Ф.Карский. Славянская кирилловская палеография. М., 1979;

Р. Павлова. Болгарско-русские и русско-болгарские языковые связи, С., 1979;

А.М.Селищев. Старославянский язык. М., 1951;

И.Тот. Русская редакция древнеболгарского языка в конце XI-начале ХII вв., С., 1985;

Из трудов А.А.Шахматова по современному русскому языку. М., 1952 и др.

 

 

15

 

а) Фонетические специфические черты древнеболгарского литературного языка

 

- шт (щ) на месте праславянских сочетаний *tj, а также kt', gt', напр. в др.болг. свѣща, нощь, мощь в совр. болг. свещ, нощ, мощ, в русск. свеча, ночь, мочь;

 

- жд на месте праславянского сочетания *dj, напр. др.болг. виждѫ, межда, ръжда, совр.болг. виждам, межда, ръжда, русск. вижу, межа, ржа;

 

- сочетания -щтр (штр) и -ждр из trj, drj напр. др.болг. оухыщрı-ати, оумѫждı-ати и русск. ухитрять(ся), умудрять;

 

- ятовый гласный -ѣ (широкое -ê, -'ä, что непосредственно отражено в глаголице - ), напр. др.болг. бѣлъ, вѣра, грѣхъ, совр.болг. бял, вяра, грях, русск. белый, вера, грех;

 

- начальное -а (без j) напр. др.болг. азъ, агньць, агнѧ , совр.болг. аз, агнец, агне, русск. я, ягненок;

 

начальное -ja, напр. др.болг. ı-асти, ı-амь, ı-аздити, ı-ахати совр.болг. ям, яздя, яхам, др. русск. ѣсти, ѣмь, ѣздити, ѣхати, совр.русск. есть, ем, ездить, ехать;

 

- начальное je (ѥ), напр. др.болг. ѥдинъ, ѥзеро, совр.болг. един, езеро, есен, русск. один, озеро, осень;

 

- начальное ju (ю), напр. др.болг. ı-огъ, ı-оноша, ı-оность , совр.болг. юг, юноша, юност, др.русск. оугъ, оуноша, оуность;

 

- носовые гласные, у которых в древнеболгарском литературном языке были буквенные обозначения ѫ, ѭ, ѧ, , , ѩ, напр. др.болг. сѫдъ , пѧть, ı-азьıкъ, совр.болг. съд, пет, език, русск. суд, пять, язык;

 

- неполногласные сочетания -ра, -рѣ, -ла, -лѣ между согласными в одной морфеме (на месте праславянских сочетаний. tort, tert, tolt, telt), напр. др.болг. градъ, брѣмѧ, гласъ, шлѣмъ, совр. болг. град, бреме, глас, шлем, др.русск. городъ, беремя, голосъ, шеломъ;

 

- начальные сочетания -ра, -ла перед согласными (на месте праславянских сочетаний or, ol под нисходящей, интонацией), напр. др.болг. равьнъ, лакъть, ладии, совр.болг. равен, лакът, ладия, русск. ровный, локоть, лодка.

 

 

16

 

- сочетания плавных -р, -л с редуцированными -ъ, -ь (между согласными), напр. др.болг. скръбь, слъньце, врьхъ, совр. болг. скръб, слънце, връх, др.русск. скърбь, сълнце, вьрхъ и совр.русск. скорбь, солнце, верх;

 

- сохранение -ъ в определенных позициях на всех этапах истории болгарского языка и его изменение в -о в русском языке, напр. др.болг. вънъ, дъска, сънъ, совр. болг. вън, дъска, сън, др.русск. вънь, дъска, сънъ, русск. вон, доска, сон.

 

 

б) Некоторые морфологические (в отдельных случаях фонетического естества) черты древнеболгарского литературного языка

 

- формы дат. и местн. пад. ед.ч. личного местоимения -ты и возвратного местоимения, напр. др.болг. тебѣ, себѣ и русск. тобѣ, собѣ;

 

- формы род., вин., твор. пад. ед.ч. личного местоимения третьего лица -она (указательного по происхождению), напр. др.болг. -ѥѩ, -ѭ, -ѥѭ и др.русск. -ѥѣ, -ı-о , -ѥı-о;

 

- формы вин.пад. мн.ч. личного местоимения третьего лица -онъ, -она, напр. др.болг. -ѩ и др.русск. -ѣ;

 

- формы род., вин., твор. пад. ед.ч. ж.р. указательных, притяжательных и определительных местоимений -та, -си, моı-а, -наша, -въсı-а, напр. др-болг. тоѩ, сеѩ, моѥѩ, нашеѩ, вьсеѩ; тѫ, сьѭ, моѭ, нашѫ, вьсѭ; тоѭ, сеѭ, моѥѭ, нашеѭ, и др.русск.: тоѣ, сеѣ, моѥѣ, нашеѣ, вьсеѣ; ту, сю, мою, нашъ, вьсю; тою, сею, моѥю, нашею, вьсею;

 

- формы имен., вин. пад. ж.р. мн.ч. этих же местоимений -та, -си, -моı-а, -наша, -вьсı-а, напр. в др.болг. сьѩ, моѩ, на.., вьсѧ и др.русск. сиѣ, моѣ, нашѣ, вьсѣ;

 

- формы род., дат., местн.пад. ед.ч. вопросительного местоимения -чьто, напр. др.болг. чесо (или чьсо, чесого) чес.. (или чьсомоу наряду с чемоу), чесомь (наряду с чемь) и др.русск. чего, чемоу, чемь;

 

- формы твор.пад. ед.ч. м.(и ср.) и ж.р. кратких прилагельных, напр. др.болг. добромь и синемь, докроѭ и синеѭ и др.русск. добръмь и синьмь, доброю и синею;

 

 

17

 

- Формы род.пад. ед.ч. и им.пад. вин.пад. мн.ч. ж.р. простых (кратких) прилагательных типа синѩ, напр. др.болг. синѩ и др.русск. синѣ;

 

- Формы род., дат., мест.пад. м. (и ср.) р. ед.ч. сложных (полных) прилагательных типа добрыи, напр. др.болг. добраѥго (и добрааго, добраго), доброуѥмоу (и доброуоумоу, доброумоу), добрѣѥмь (добрѣѣмь) и др.русск. доброго, доброму, добромь;

 

- Формы род., дат., мест.пад. м. (и ср.) р. ед.ч. сложных (полных) прилагательных типа синии, напр. др.болг. синı-аѥго (и синı-ааго, синı-аго), синı-оѥмоу (и синı-ооумоу, синı-омоу), синиѥмь (и синиимь , синимь) и др.русск. синего, синему, синемь;

 

- Формы род., дат., вин., твор., мест.пад. ед.ч. ж.р. сложных (полных) прилагательных типа добраı-а, напр. др.болг. добрыѩ, добрѣи, добрѫѭ, доброѭ, добрѣи и др.русск. добрыѣ (и доброѣ), доброй, доброую, доброю, доброй;

 

- Формы род., дат., вин., твор., мест.пад. ед.ч. ж.р. сложных (полных) прилагательных типа синı-аı-а, напр. др.болг. синѩѩ, синии, синѭѭ, синѥѭ, синии и др.русск. синѣѣ (и синеѣ), синей, синюю, синею, синей;

 

- Формы вин.пад. мн.ч. м.р. и им., вин.пад. мн.ч. ж.р. сложных (полных) прилагательных типа добрыи, добраı-а и синии, синı-аı-а, напр. др.болг. добрыѩ, синѩѩ и др.русск. добрыѣ, синѣѣ;

 

- Некоторые формы, которые выражают значение превосходной степени с -наи; формы положительной степени с наречиями ѕѣло или вельми, формы положительной степени с префиксом прѣ-. См. в др.болг. наистарѣи, ѕѣло высокъ, вельми старъ, прѣмилостивъ и др.русск.: самый старый, очень (самый) высокий, весьма старый, самый милостивый;

 

- Отдельные формы числительных, напр. др.болг. ѥдинъ, ѥдинъ на десѧте, седмь, седмь на десѧте, седмь десѧть, осмь, осмь на десѧте, осмь десѧть, девѧть десѧтъ, четыре десѧте, тысѧща и др.русск. одинъ, одинъ на десѧте (и позже одиннадцать), семь, семь на десѧте (и позже семнадцать), семьдесѧтъ, восмь, восмь на десѧте (и позже восемнадцать), восемь десѧть, девѧть десѧть (и позже девѧносто), четыре десѧте (и позже сорок), тысяча;

 

 

18

 

- Отдельные падежные формы имен существительных.

 

Формы твор.пад. ед.ч. существительных м.р. и ср.р. типа родъ, лѣто, конь, море, напр. др.болг.: родомь, лѣтомь, конемь, моремь и др.русск.: родъмь, лѣтъмь, коньмь, морьмь;

 

Форма вин.пад. мн.ч. существительных типа конь, напр. др.болг. конѧ и др.русс. конѣ;

 

Формы вин., твор.пад. ед.ч. существительных типа жена, напр. др.болг. женѫ, женоѭ и др.русск. женоу, женою;

 

Формы род., вин., твор.пад. ед.ч. и имен. и вин.пад. мн.ч. существительных типа волı-а, напр. др.болг. волѩ, волѭ, волеѭ, волѩ и др. русск. волѣ, волю, волею, волѣ;

 

Форма твор.пад. мн.ч. существительных типа имѧ, слово, отрочѧ, напр. др.болг. имены, словесы, отрочѧты и др.русск. именьми, словесьми, отрочѧтыми.

 

- Отдельные формы глагола.

 

Формы 1 л.ед.ч. тематических глаголов и 3 л.ед.ч. и 3 л.мн.ч. тематических и атематических глаголов настоящего (будущего простого) времени, напр. др.болг. знаѭ, знаѥтъ, знаѭтъ; хвалѭ, хвалитъ, хвалѧтъ; ѥстъ, сѫтъ; дастъ, дадѧтъ и др.русск. знаю, знаѣть, знають; хвалю, хвалить, хвалять; ѥсть, соуть; дасть, дадѧтъ;

 

Формы 3 л.мн.ч. аориста, напр. др.болг. хвалишѧ, бышѧ и др.русск. хвалиша, быша;

 

Формы 3 л.дв.ч. аориста, напр. др.болг. хвалисте, бысте и др.русск. хвалиста, быста;

 

Формы всех лиц и чисел имперфекта, напр. др.болг. видѣахъ, видѣаше (...) — в ед.ч., видѣахомъ, видѣашете, видѣахѫ — в мн.ч., видѣаховѣ, видѣашета, видѣашете — в дв.ч. (имперфектные формы -ѣа, -аа представлены в древнеболгарском языке и в стяженном виде, напр. хотѣше и хотѣаше и т.д.) и др.русск. видѧхъ, видѧше, видѧше — в ед.ч., видѧхомъ, видѧсте, видѧхоу(ть) — в мн.ч., видѧховь, видѧста, видѧста — в дв.ч.;

 

Формы 3 л. ед. и мн.ч. перфекта, напр. др.болг. далъ ѥстъ, дали сѫтъ и др.русск. далъ есть, дали соуть;

 

Формы всех лиц и чисел плюсквамперфекта (давнопрошедшего времени), напр. в др.болг. бѣхъ, бѣ (и бѣаше) творилъ — ед.ч., бѣхомъ, бѣсте, бѣшѧ (и бѣахѫ) творили — мн.ч.,

 

 

19

 

бѣховѣ, бѣста, бѣсте творила — дв.ч. и др.русск. бѧхъ, бѧше, бѧше творилъ — ед.ч., бѧхомъ, бѣсте, бѣхоу(ть) творили — мн.ч., бѧховь, бѧста, бѧста творила — дв.ч.

 

Формы возникающего будущего временя в прошлом, ставшего характерным для болгарского языка, напр. др.болг. влъни же въливаахѫ сѧ въ ладиѭ ı-ако оуже погрѧзнѫти хотѣаше (Зогр., Мар., Мк. 4,17), в болг. "щеше да потъне" и в русск. "чуть было не утонула", "должна была утонуть".

 

Описательное (аналитические) формы повелительного наклонения, напр. др.болг. да придѫтъ, да речетъ ( в болг. нека да дойдат, нека да кажат) и русск. пусть они придут, пусть (пускай) он скажет;

 

Формы 2 и 3 л. ед.ч. повелительного наклонения нетематических глаголов, напр. др.болг. даждь, ı-аждь , виждь, вѣждь и др.русск. дажь (дай), ѣжь (ешь), вижь (вишь, смотри), вѣжь (знай).

 

- Некоторые формы причастий.

 

Формы им.пад. ед.ч. м., ср.р. кратких причастий действительного залога настоящего времени, напр. др.болг. иды, знаѩ, пишѧ и др.русск. ида, знаı-а, пиша.

 

Формы всех падежей м.,ср.,ж.р. ед., мн. и дв.ч. кратких причастий действительного залога настоящего времени, напр. формы ж.р.ед., мн. и дв.ч. глагола нести в др.болг.:

несѫшти (им.пад.,ед.ч.), несѫшта (род.пад.ед.ч.), несѫшти (дат.пад. ед.ч.), несѫштѫ (вин.пад.ед.ч.), несѫштѥѭ (твор.пад.ед.ч.), несѫшти (мест.пад.ед.ч.),

несѫштѧ (им.пад.мн.ч.), несѫшть (род.пад.мн.ч.), несѫштамъ (дат.пад.мн.ч.), несѫштѧ (вин.пад.мн.ч.), несѫштами (твор. пад. мн. ч.), несѫштахъ (мест.пад. мн.ч.),

несѫшти (им.,вин.пад.дв.ч.), несѫштı-о (род.,мест.пад.дв.ч.), несѫштами (дат.,твор.пад.дв.ч.).

См. соответствующие формы в др.русск.

несоучи (им.пад.ед.ч.), несоучѣ (род.пад.ед.ч.), несоучи (дат.пад.ед.ч.), несоучоу (вин.пад.ед.ч.), несоучею (твор.пад.ед.ч.), несоучи (мест.пад.ед.ч.),

несоучѣ (им.пад.мн.ч.), несоучь (род.пад.мн.ч.), несоучамъ (дат.пад.мн.ч.), несоучѣ (вин.пад.мн.ч.), несоучами (твор.пад.мн.ч.), несоучахъ (мест.пад.мн.ч.),

несоучи (им.,вин.пад.дв.ч.), несоучоу (род.,мест.пад.дв.ч.), несоучами (дат.,твор.пад.дв.ч.)

 

 

20

 

Формы всех падежей м., ср. и ж.р., ед., мн. и дв.ч. сложных (полных) причастий действительного залога настоящего времени, напр. формы глагола нести в др.болг.:

(м.р., им.пад.,ед.ч.), несѫштаѥго (м.р.,род.п.,ед.ч.), несѫштı-оѥмоу (м.р.,дат.п.,ед.ч.), несѫштьи (м.р.,вин.пад.,ед.ч.), несѫштиимь и несѫштѥимь (м.р.,твор.пад.,ед.ч.), несѫштиимь и несѫштѥимь (м.р.,мест.пад.,ед.ч.)

и соответствующие формы в др.русск.:

несаи (м.р.,им.пад.,ед.ч.), несоучего (более старое несоучаего - м.р.,род.пад., ед.ч.), несоучемоу (м.р.,им.пад.,ед.ч.), несоучви (м.р.,вин.пад.,ед.ч.), несоучимь (м.р.твор.пад.,ед.ч.), несоучемъ (м.р.,мест.пад.,ед.ч.), и т.д.

 

Формы твор.пад. ед.ч. и вин.пад. мн.ч. м.р. кратких причастий действительного залога прошедшего времени, напр. др.болг. несъшемь (твор.пад.ед.ч.), несѫша (вин.пад.мн.ч.) и др.русск. несъшьмь (твор.пад.ед.ч.) и несъшѣ (вин.пад.,мн.ч.).

 

Формы род.пад. ед.ч. и им. и вин.пад. мн.ч. ж.р. кратких причастий действительного залога прошедшего времени, напр. др.болг. несѫшѧ и др.русск. несъшѣ.

 

Указанные различия в формах кратких причастим действительного залога прошедшего времени представлены и в сложных (полных) формах, напр. др.болг. несъшѧѩ (род.пад.ед.ч.ж.р.) и др.русск. несъшеѣ.

 

Некоторые формы страдательных причастий прошедшего времени, напр. др.болг. оубиѥнъ, откръвенъ, заколенъ и др.русск. оубитъ, открыть, заколотъ. См. и другие подобные формы, напр. дръзновенъ, въдъхновенъ, (не)прикосновенъ.

 

- Различные виды наречий местоименного происхождения и с именными основами.

 

Наречия местоименного происхождения, напр. др.болг. доньдеже (русск. до того, до тех пор), др.болг. ѥгда (русск. когда, если), др.болг. камо (русск. куда), др.болг. ı-ако (русск. как, вот) и др.

 

Наречия с именными основами, напр. др.болг. абиѥ (русск. сейчас, тот час), др.болг. беспрѣстани, болг. непрестанно (русск. постоянно), др.болг. въкоупъ, болг. вкупом (русск. вместе), др.болг. горѣ, болг. горе (русск. вверх, вверху), др.болг. долоу, болг. долу (русск. вниз),

 

 

21

 

др.болг. дьньсь, болг. днес (русск. сегодня), др.болг. опакы, болг. опаки (русск. наоборот, иначе), др.болг. обаче, болг. обаче (русск. все-таки), др.болг. пакъ, болг. пак (русск. снова) и др.

 

- Формы определенного члена, засвидетельствованные в др.болг. языке в процессе формирования. Впоследствии они стали характерной особенностью болгарского языка [16], напр. в др.болг. „сѧ би не родилъ ч(ловѣ)къ тъ" - (Зогр., Мф., 26), в болг. - човекът, в русск. - тот человек; в др.болг. „рабъ тъ повѣдѣ се" (Мар., Л.,14), в болг. - рабът, робът, в русск. тот раб и др.

 

 

в) Некоторые синтаксические особенности древнеболгарского литературного языка

 

- Зачатки аналитизма, который впоследствии тоже стал характерней чертой болгарского языка [17], напр. в др.болг. „въ домъ о(т)ца моѥго обители многы сѫтъ" (Зогр., Ио.14,2) и „въ домоу ..." (в Мар., Ассем., Сав.), в болг. "в дома ...", в русск. "в доме ...".

 

- Зачатки вытеснения инфинитивных форм и их замены формами на -да, которые тоже стали впоследствии характерными для болгарского языка [18]. См., напр., в др. болг „повелѣ г(оспод)ь его да продадѧтъ" (Зогр., Мар., Ассем., Мф.18,25), в болг. "... да го продадат", в русск. "... продать его (или чтобы его продали)"; в др.болг. „възıштѫ· да жıвѫ въ домоу" (Син.пс.26,4), в болг. "... да живея", в русск. "... жить (или чтобы я жил)".

 

Засвидетельствованы и случаи употребления частицы/союза -да с сослагательным наклонением, напр. др.болг „молить сѧ б(ог)оу да би забылъ грѣхы его" (Евх., З8 б 8), в болг."... да би забравил", в русск. "... забыть (или чтобы он забыл)".

 

 

16. Ив.Дуриданов. Старобългарският език в синхрония и диахрония. - В: Славянска филология, С., 1988, с.14.

 

17. Там же, 10-14.

 

18. К.Мирчев. Към историята на инфинитивната форма в български език. - Годишник на СУ. Историко-филологически факултет, 23, № 12. С., 1937.

 

 

22

 

- Дательный падеж принадлежности (дательный притяжательный) , представленный в древнеболгарском литературном языке, наряду с родительным падежом принадлежности [19]. Конструкции с дательным падежом принадлежности и особенно краткие формы дательного падежа личных местоимений и возвратного местоимения (ми, ти, си, имь и др.) в приименном употреблении для выражения принадлежности получили широкое распространение в дальнейшей истории болгарского языка. См. напр., в др.болг. „лице отьцı-о ми" (Сав., Мф.18,10), в совр.болг. "... на баща ми", в русск. „... отца моего"; в др.болг. "възложи на нѭ рѫкѫ си" (Сав.,Мф.9,18), в совр.болг. "... ръката си", в русск. "... руку свою".

 

Конструкция дательный самостоятельный, которая состоит из имени существительного или местоимения в дательном падеже и согласованного с ним причастия действительного (в отдельных случаях страдательного) залога, была широко представлена в древнеболгарском литературном языке. См., напр. „ишьдъшı-о же ему въ врата· оузьрѣ" (Зогр., Мф.26), в совр.болг. "... когато той...", в русск. "... когда (или в то время как, так как) он...".

 

Вопрос о появлении дательного самостоятельного в древнерусском языке остается дискуссионным. Но нет сомнений, что староболгарские традиции сыграли определенную роль в распространении этой конструкции [20].

 

- В древнеболгарском литературном языке беспредложный местный падеж (локатив) употреблялся редко [21], напр. "... ѳеодора архиеп҃па цр҃иградѣ" (Календарь к Ассем. ев.), в болг. "... в Цариград", в русск. "... в царьграде". В древнерусском

 

 

19. А.Минчева. Развой на дателния притежателен падеж в български език. С., 1964.

 

20. И.Белоруссов. Дательный самостоятельный падеж в памятниках церковнославянской и древнерусской письменности. - Русский филологический вестник. В., 1899.

 

21. Г.А.Хабургаев. Старославянский язык. ...., 1974, с. 381.

 

 

23

 

языке беспредложный местный падеж, несмотря на синтаксическую ограниченность, оставался в употреблении дольше (до середины XIII в.) [22].

 

- Различные конструкции и глагольные сочетания с предлогами. В составе предлогов (а также наречий в функции предлогов и устойчивых сочетаний существительных с предлогами), засвидетельствованных в древнеболгарском литературном языке, выделяются как предлоги, которые не были свойственны живому древнерусскому языку, так и предлоги общеславянского распространения, которые представлены в различных конструкциях и глагольных сочетаниях со значениями, несходными с их значениями в русском языке, а также в конструкциях с другими предлогами. Учитывая это, мы указываем на подобные конструкции в выборочном порядке.

 

В качестве примера подобных отличий в значении и употреблении предлогов укажем на конструкции с предлогом -от в древнеболгарском литературном языке в сопоставлении с русским языком.

 

- Конструкция с предлогом -от, который имеет значение перемещения, направления действия из пределов, изнутри пространства, выведения из состава, напр. в др.болг. "изиде отъ гроба" (Супр. 558,5), в совр.болг. -от, в русск. -из;

 

- Конструкция с предлогом -от, который выражает значение перемещения, направления действия с поверхности, напр. в др.болг. „сълѣзе отъ конı-а" (Супр. 146,2), в совр.болг. -от, в русск. - с;

 

- Конструкция с предлогом -от, который означает материал, вещество, из которого изготовляется (изготовлен) предмет, напр. в др.болг. „сътвори бичь отъ връви" (Зогр.,Ио.2,15), в совр.болг. - от, в русск. -из;

 

- Конструкция с предлогом -от, который употребляется для обозначения деятеля, производящего действие, выраженное

 

 

22. Р. Павлова. Пространственные конструкции в древнерусском языке в сопоставлении с древнеболгарским языком. С., 1977.

 

 

24

 

страдательным причастием, напр. в др.болг. „посланъ бысть отъ бога" (Супр.244,3), в совр.болг. - от, в русск. творительный без предлога - богом;

 

- Конструкция с предлогом -от для выражения части целого, напр. в др.болг. „да въкоусѧть отъ брашьна" (Супр.58,11), в совр.болг. - от, в русск. - родительный без предлога;

 

- В подобном значении предлог -от засвидетельствован и в сочетании с местоимениями или числительными, напр. в др.болг. „единъ отъ оученикъ его" (Зогр.,Ио.13,23), в совр.болг. - от, в русск. - из;

 

- Глагольное сочетание с предлогом -от для выражения модального и эмоционального отношения., напр. в др.болг. „не бои с отъ мѫкъ" (Супр.16,7), в совр.болг. -от, в русск. - родительный падеж без предлога.

 

- Глагольное сочетание с предлогом -от для обозначения инструментива, оттенка причины, напр. в др.болг. „отъ огнı-а изгорѣв'шѫ" (Супр. 517,4), в совр.болг. - от, в русск. - творительный без предлога.

 

- Глагольное сочетание с предлогом -от для выражения оттенка полноты, напр. в др.болг. испльненаı-а отъ праха (Супр. 555,29), в совр.болг. - от или - с. в русск. - творительный без предлога или родительный без предлога.

 

- Глагольные сочетания с предлогом -от для выражения намерения изменить определенные отношения, напр. в др.болг. „чоудесъ отъ него просити" (Супр. 33,16), в совр.болг. -от, в русск. - у.

 

- Глагольное сочетание с предлогом -от, выражающее значение извлечения выгоды, напр. в др.болг. „отъ мене пользевалъ сѧ е си" (Зогр.,Мф.15,5).

 

 

В конспективном виде можно указать и на некоторые другие типы конструкций с предлогами. См.:

 

- Конструкция с предлогом -на для выражения превращение в другое состояние, напр. в др.болг. „вода на вино прѣлагаѥма бѣаше" (Супр. 398,25), в совр.болг. -на, в русск. -в;

 

- Конструкция с предлогом -на для выражения предназначения, напр. в др.болг. "ничесоже не вьземлѭтъ на пѫть" (Зогр.,Мф.6,8), в совр.болг. -на (за), в русск. -в;

 

 

25

 

- Конструкция с предлогом -на в значении отправления, напр. в др.болг. „готови с на пѫть" (Супр. 216, 13), в совр.болг. - на (за), в русск. -в;

 

- Конструкция с предлогом -о для выражения средства, цели, напр. в др.болг. „не о хлѣбе единомь живъ" (Зогр.,1.,4,4), в совр.болг. - за, в русск. - творительный без предлога (хлебом);

 

- Предлог -о в устойчивых сочетаниях типа „о деснѫѭ странѫ" (в др.болг.), в совр.болг. "от дясна страна", в русск. "по правую сторону";

 

- Глагольное сочетание с предлогом -о, напр. в др.болг. „не прикасаите сѧ о крьстехъ" (Син.пс.,104,15), в совр. болг. -о (до), в русск. - к чему/кому;

 

- Конструкция с предлогом -прѣдъ для означения направления движения, местоположения, а также времени, напр. в др.болг. „стоı-а прѣдъ враты" (Сав.Йо.18,16), в совр. болг. - пред, в русск. - перед.

 

- Конструкция с предлогом -прѣжде для выражения отношения времени, напр. в др.болг. „оумьръıи прѣжде вьсѣхъ" (Супр.460,11), в совр.болг. - преди, в русск. - раньше.

 

- Конструкция с предлогом -посрьди (посрѣдѣ) для означения места и времени, напр. в др.болг. „посрѣдѣ горъ проıдѫтъ воды" (Син.пс.103,10), и „посрѣдѣ жизни" (Супр.451,11), в совр.болг. сред, посред, по средата, в русск. по (в) середине.

 

- Конструкция с предлогом -по для означения причины, напр. в др.болг. „по жестосръдию вашемоу" (Зогр., Мк.10,5), в совр.болг. - поради, в русск. - из-за, ради.

 

- Конструкция с предлогом -по со значением действия, которое совершается за кем/чем-н., напр. в др.болг. „народи по немь идоша" (Зогр., Мт.14,13), в совр.болг. -зад (по), в русск. - вслед за.

 

- Конструкция с предлогом -по для выражения последовательности (самостоятельности), напр. в др.болг. „г(лаго)лати ему· единъ по единому" (Зогр., Мк.14,19), в совр.болг. -по, в русск. -за.

 

- Конструкция с предлогом -при для означения близости,

 

 

26

 

напр. в др.болг. „стоѣхѫ же при кр(ь)стѣ" (Зогр., Йо.,21,4), в совр.болг. - при (до), в русск. - у, около.

 

- Конструкция с предлогом -при для выражения наличия, присутствия, напр. в др.болг. „при народѣ ... исповѣдати" (Супр. 149,15), в совр.болг. - при (пред), в присъствие), в русск. - в присутствии.

 

- Конструкция с предлогом -с для обозначения орудия средства действия, напр. в др.болг. „въсхвалѭ ... съ пѣснıѭ" (Син.пс. 68,31), съ лопатоѭ потрѣбити (Супр. 127,24), в совр.болг. -с, в русск. - творительный без предлога.

 

- Конструкция с предлогом -срѣдѣ со значением места, напр. др.болг. „срѣдѣ земльѧ ... видште" (Супр. 401,13), в совр. болг. - сред, в русск. - посередине.

 

- Глагольное сочетание без предлога с глаголом благодарим, который в др.болг. языке употреблялся с дополнением в дат. и вин. пад., напр. „благодарѫ ти о(ть)че" (Супр.309,7), „благодаривъ б(о)га" (Супр. 517,19), в совр.болг. - благодаря ти (на тебе), в русск. - благодарить кого/чего (тебя).

 

- Некоторые союзы и союзные слова (местоимения, наречия, частицы в роли союзов) представленные как в древнеболгарском языке, так и в большинстве случаев и в современном болгарском языке в сложноподчиненных предложениях, имели в древнерусском языке (как и в современном русском языке) другие соответствия или не были характерны для народно-разговорного (древнерусского и великорусского) языка, напр.

 

др.болг. аще, совр. болг. ако (както, когато, защото); др.русск. аче, совр.русск. если (как, когда, потому что);

др.болг. дабы, совр.болг. за да, русск. чтобы;

др.болг. ѥдъва , совр. болг. едва, др. русск. одва, совр.русск. едва;

др.болг. ибо, совр.болг. защото, русск. потому что (так как);

др.болг. иже, совр.болг. който, русск. который;

др.болг. или, совр.болг. или, русск. либо, или;

др.болг. камо, совр.болг. къде, русск. куда;

др.болг. обаче, совр.болг. обаче, русск. однако;

др. болг. понеже, совр.болг. понеже, русск. потому что;

др.болг. тъкмо, совр.болг. тъкмо, русск. только что;

др.болг. ако, ı-ако, совр. болг. ако, русск. если и т.д.

 

- Сравнительные обороты с союзом -ако (аки, яко), напр. ."исчезать, аки дым", "аки лев рыкаяй", "яко тать в нощи" и др.,

 

 

27

 

в совр.болг. - като, в русск. - как.

 

 

г) Словообразовательные особенности древнеболгарского литературного языка

 

В древнеболгарском литературном языке (как и в современном болгарском) наряду с общеславянскими средствами словообразования засвидетельствованы и некоторые характерные для него приставки, суффиксы, компоненты сложных слов, представленные в соответствующих лексических единицах. Укажем на некоторые отдельные примеры.

 

- Лексические единицы с приставками, характерными для древнеболгарского (и современного болгарского) литературного языка:

 

- въз/въс:

др.болг. възглавница , совр.болг. възглавница, русск. подушка;

др.болг. възгласъ, совр.болг. възглас, русск. возглас (из др.болг.);

др.болг. въскрьсениѥ, совр.болг. възкресение, русск. воскресение (из др.болг.).

В русском языке представлены исконные слова с приставкой -вз, напр. вздох, вздумать, вздернуть;

 

- из/ис (с выделительным значением), напр.

др. болг. изгонити, совр.болг. изгоня, русск. выгнать;

др. болг. избраньнъ, совр.болг. избран, русск. выбранный;

р.болг. испити, совр.болг. изпия, русск. выпить;

др.болг. исходъ, совр.болг. изход, русск. выход;

 

- пре (прѣ), напр.

др.болг. прѣдати, совр.болг. предам, русск. передати;

др.болг. прѣмѣна, совр.болг. премяна, русск. перемена;

др.болг. прѣливати, совр.болг. преливам, русск. переливать;

 

- раз/рас, напр.

др.болг. разбоиникъ , совр.болг. разбойник, др.русск. розбоиникъ;

др.болг. распѫдити, совр. болг. разпъдя, др.русск. роспудити;

др.болг. разоумъ, совр.болг. разум, русск. разум (из др.болг.). См. русск. роспись, россыпь;

 

- Лексические единицы с характерными для древнеболгарского (и современного болгарского) литературного языка суффиксами.

 

-арь, напр.

др.болг. вратарь, совр.болг. вратар, др. русск. воротник, совр.русск. вратарь (из др.болг.);

 

 

28

 

др. болг. клı-очарь, совр.болг. ключар, др.русск. ключник;

др.болг. рыбарь, совр.болг. рибар, русск. рыбак;

 

-ьство, напр.

др.болг. блаженьство, совр.болг. блаженство,

др.болг. общьство, совр.болг. общество,

др.болг. рождьство, совр.болг. рождество.

В русском языке эти слова относятся к заимствованиям из древнеболгарского литературного языка.

 

-ение (ениѥ), напр.

др.болг. благоволѥниѥ , совр.болг. благоволение;

др.болг. въскрьсениѥ, совр.болг. възкресение,

др.болг. рождениѥ, совр.болг. рождение.

В русском языке эти слова являются староболгаризмами.

 

-ущ, -ющ, -ащ, -ящ, напр.

др.болг. хвалѧщı-а (краткое действительное причастие род.пад. ед.ч. м.р.), совр.болг. хвалещ, др.русск. хвалѧ ча;

 

- Именные сложения. Для болгарского языка на всех этапах его исторического развития характерно богатство именных сложений.

 

Исследования Ив.Кочева [23], М.Мъжлековой [24], В.Радевой [25] и других болгарских авторов доказывают народную основу слово образовательных моделей именных сложения в древнеболгарском литературном языке. См.:

 

- др.болг. благодать, совр.болг. (и в болгарских народных говорах) благодат;

др.болг. дрѣводѣлı-а, совр. болг. (и в болг. народных говорах) дърводелец;

др.болг. зълодѣи, совр.болг. (и в болг. народных говорах) злодей;

др.болг. лицемѣръ, совр.болг. (и в болг.народных говорах) лицемер;

др.болг. полоунощь, совр.болг. (и в болг. народных говорах) полунощ и т.д.

 

 

23. Ив.Кочев, Ем.Кочева, Д.Домусчиева. За народната основа на словообразователните модели на сложните съществителни в старобългарския език. – В: Славянската филология, т. 19, С., 1988.

 

24. М.Мъжлекова. Лексиката на класическите старобългарски паметници в сравнение с данните на съвременните български териториални говори. АКД. Велико Търново, 1985.

 

25. В.Радева. Лексикалното богатство на българските говори.С., 1978.

 

 

29

 

д) Лексические отличительные черты древнеболгарского литературного языка

 

Своеобразие лексической системы древнеболгарского литературного языка определяется и наличием обширного слоя лексических единиц, основная часть которых сохраняется и в современном болгарском литературном языке. В.В.Виноградов пишет, что "... своеобразие литературного языка обусловлено не столько его фонетической базой, сколько особенностями его лексики; семантики, синтаксиса" [26]. Ф.П.Филин, отвечая на вопрос, "какие уровни важны для различения друг от друга близкородственных языков", отмечает: "Конечно, важны все уровни. И все же лексико-семантический уровень занимает особое место. Как известно, язык - важнейшее средство общения. Значения и их понимание воплощены в словах и в сочетаниях слов" [27].

 

Учитывая это, мы обратим внимание на некоторые характерные для древнеболгарского (и современного болгарского) литературного языка лексические единицы, выделяя несколько разрядов.

 

- Лексические единицы, засвидетельствованные первоначально в древнеболгарской языковой зоне. Они отличаются большим разнообразием словообразовательных типов, семантической структуры, фонетической формы, напр. др.болг. алчьнъ, совр. болг. алчен, др.болг. влъшьбьнъ, совр.болг. вълшебен, др.болг. жупьлъ, совр.болг. жупел; др.болг. маститъ, совр.болг. мастит; др.болг. прокѫждати, совр.болг. прокуждам [28] и пр.

 

- Праболгарский субстратный слой (лексические единицы и дериватные образования на их основе) представлен на всем протяжении истории болгарского языка. Эти остатки языка Аспаруховых болгар засвидетельствованы первоначально на древнеболгарской

 

 

26. В.В.Виноградов. К истории лексики русского литературного языка. - Русская речь, т.1, Л., 1927, с.90.

 

27. Ф.П.Филин. Истоки и судьбы русского литературного языка. М., 1981, с. 239.

 

28. Этимологический словарь славянских языков. Праславянский лексический фонд. Под.ред. О.Н.Трубачева. Вып.1-14. М., 1974-1988.

 

 

30

 

(славяноболгарской) языковой территории в языке славян болгарских, напр. др.болг. блъгаринъ, совр.болг. българин, др.болг. болı-аринъ, совр.болг. болярин; др.болг. дьлы, совр.болг. делва; др.болг. коумиръ, совр.болг. кумир; др.болг. кънижьникъ, совр.болг. книжник; др.болг. санъ, совр.болг. сан [29].

 

- Дериватные образования на основе греческих, латинских, еврейских и других слов. В древнеболгарской языковой зоне получили первоначальное распространение большое количестве дериватных образований на основе греческих, латинских, еврейских и др. слов. Эти дериваты представлены на всех этапах исторического развития болгарского языка. В некоторых случаях возможно параллельное лексико-семантическое развитие в отдельных славянских языках. Но факт первоначальной письменной фиксации подобных слов и их распространение в болгарской языковой области остается неизменным, напр. др.болг. ангельска и совр болг. ангелски; др.болг. варварьскъ и совр.болг. варварски; др.болг. епископьство и совр.болг. епископство; др.болг. комъканиѥ и совр.болг. комкане и др.

 

- Кальки греческих, латинских, готских и др. слов, которые тоже представлены на протяжении всей истории болгарского литературного языка. Эти кальки засвидетельствованы впервые в древнеболгарской письменности, напр. др.болг. благодатьнъ, совр.болг. благодатен; др.болг. благословити, совр. болг. благословя; др.болг. великодоушьнъ, совр. болг. великодушен; др.болг. ѥдиногласие, совр.болг. единогласие; др.болг. законодатель, совр.болг. законодател; др.болг. чоудотворьць, совр.болг. чудотворец и др.

 

- Лексические единицы, засвидетельствованные в южнославянской языковой зоне. На всех этапах истории болгарского литературного языка выделяется и слой лексических единиц, распространенных

 

 

29. А.С.Львов. Иноязычные влияния в лексике памятников старославянской письменности (тюркизмы). - В: Славянское языкознание, М., 1978.

 

 

31

 

в южнославянской языковой зоне. Все эта слова получили первоначальное письменное выражение в древнеболгарской письменности Х-XI вв., напр. др.болг. бракъ, совр. болг. брак; др.болг. влъхвъ, совр.болг. влъхва; др.болг. десница, совр.болг. десница; др.болг. ѥдиньство, совр.болг. единство; др.болг. жрьтва, совр.болг. жертва; др.болг. жрьць, совр.болг. жрец и т.д.

 

- Праславянские слова с фонетическими особенностями характерными для древнеболгарского (и современного болгарского) литературного языка, напр.

др.болг. азъ, совр.болг. аз, русск. я;

др.болг. гласъ, совр.болг. глас, русск. голос;

др. болг. межда, совр.болг. межда, русск. межа;

др.болг. нощь, совр.болг. нощ, русск. ночь;

др.болг. слънце, совр.болг. слънце, русск. солнце и т.д.

 

- Праславянские слова с семантическими отличиями в древнеболгарском литературном языке и в древнерусском языке. Подобные слова тоже необходимо принимать во внимание при изучении отличительных признаков двух языков и их взаимодействия. См., напр., лексические единицы баба, ближний, варъ, грив(ь)на, гробъ, доухъ, жена, животъ, моужъ, могила, пиво, сѣно, троудъ и др.

 

Слово баба, напр., засвидетельствовано в древнеболгарском языке с тремя значениями: а) бабушка, б) повивальная бабка, в) пестунья, воспитательница [30]. В древнерусском языке это слово представлено тоже с тремя значениями: а) бабушка, б) повивальная бабка, в) вообще женщина, преимущественно замужняя [31]. Следовательно, семантические отличия установились в участке семантических компонентов "пестунья, воспитательница" (в древнеболгарском языке) и "женщина, преимущественно замужняя" (в древнерусском языке).

 

Следует подчеркнуть, что Д.Мирчева, рассматривая состав лексики "Словаря древнеболгарского языка", специально отмечает,

 

 

30. Slownik jezyka staroslovenskijeho. Вып. 3, Praha, с. 68.

 

31. Словарь русского языка XI-XIII вв. Т.1, М., с. 61.

 

 

32

 

что около 95% этой лексики сохраняется до сих пор в современном болгарском языке или в его диалектах. Это доказывает, что

 

"древнеболгарский период - действительно первый письменно регистрированный период в развитии болгарского языка, что Кирилло-Мефодиевский язык по своей этнической принадлежности древнеболгарский" [32].

 

И так, древнеболгарский (как и современный болгарский) язык и древнерусский (как и современный русский) язык характеризовались и характеризуются наличием ряда общих языковых чер обусловленных общностью их происхождения. Наряду с этим они различались (эти различия с течением времени увеличивались) и различаются на всех лингвистических уровнях.

 

Проанализированные фонетические, морфологические, словообразовательные, синтаксические и лексико-семантические черты древнеболгарского литературного языка, основная часть которых сохраняется и в современном болгарском литературном языка свидетельствуют об единстве болгарского языка (в народно-разговорной и письменно-литературной форме) на всех этапах его исторического развития. Все это дает полнее основание считать, что древнеболгарский язык, как было указано, язык болгарского народа (славяно-болгарской народности) конца IX - начала XI века, что древнеболгарский литературный язык - это письменно-литературная форма древнеболгарского языка.

 

 

3. Дискуссионные проблемы в анализе древнеболгарского литературного языка

 

В IX в., как отмечалось, на Балканском полуострове выделяется обширное болгарское (славяноболгарское) государство, формирована болгарская (славяноболгарская) народность, которая приобщается к христианской религии, устанавливаются характерные

 

 

32. Д.Иванова-Мирчева. Характерни особености на лексиката на старобългарските паметници. - В: Славянска филология, С., 1988, с.30.

 

 

33

 

черты ее языка, общие для широкого ареала болгарской языковой территории, которые по целому ряду признаков отличаются от языков других формирующихся славянских народностей, в частности, от древнерусской.

 

В этих условиях тогда закономерно возникает и письменность, представленная в сохраненных в списках канонических переводных памятниках и оригинальных трудах Кирилла, Мефодия, их учеников, древнеболгарских книжников, в многочисленных надписях IX—ХI вв. Уже указывалось, что сопоставление языковых черт этих письменных источников с данными языка среднеболгарской письменности, болгарских народных говоров, современного болгарского языка и других славянских языков свидетельствует очевидно, что в возникшей письменности выражены нормы языка славяноболгарской (болгарской) народности. Следует подчеркнуть, что при таких сопоставлениях используется комплексный подход, при котором принимаются во внимание все языковые уровни в целом. Выбор и анализ отдельных языковых черт не может дать полного представления, потому что славянские языки разграничиваются по различным признакам. Мы подчеркиваем это, так как в отдельных трудах на основе одного суффикса, засвидетельствованного в одном слове, пытаются доказать, что Мариинское и Зографское евангелия, например, "восходят к западнославянскому тексту, который никак не может быть квалифицирован как древнеболгарский" [33]. А все характерные языковые черты Мариинского и Зографского евангелий, которые определяют специфику древнеболгарского литературного языка, которые засвидетельствованы и в остальных памятниках древнеболгарской письменности, которые в основной своей части сохранились в болгарских народных говорах, в современном болгарском языке - все это остается без всякого внимания и анализа.

 

Высказаны были и соображения, что "старославянский язык был настолько близок к языку восточных славян, что его

 

 

33. Л.П.Жуковская. Еще раз о старославянском языке. - Известия АН СССР. Серия литературы и языка, т. 46, № 1, 1978, с.79.

 

 

34

 

можно было рассматривать в качестве более возвышенной (стилистической) разновидности их собственного языка" [34]. Но рассмотренные языковые отличия, которые засвидетельствованы на всех уровнях языковых систем древнеболгарского и древнерусского языков, не согласуются с подобными утверждениями. Именно эти отличия доказывают, как отмечает Ф.П.Филин, "наличие в древнерусскую эпоху близкородственных, но самостоятельных языков" [35].

 

Изучая проблемы возникновения славянской письменности и деятельности Кирилла и Мефодия, некоторые авторы высказывают мнение, что диалект Солуня, на который ориентировались Кирилл и Мефодий, "был южнославянским" [36] или "одним из балканских (географически – македонских) славянских диалектов" [37], что он "в IX в. не мог быть древнеболгарским ... регион его распространения в состав Болгарского царства не вошел" [38]. Появились даже утверждения, что "язык солунских славян, которым владели "солунские братья", мог быть только грецизированным, о никак не болгаризированным" [39].

 

Эти и другие подобные оценки показывают необходимость в дальнейшем обсуждении указанных проблем.

 

В работах многих диалектологов, историков славянских языков, археологов можно найти научные соображения и основные факты. На основе конкретного сравнительно-сопоставительного языкового материала доказывается, что на протяжение

 

 

34. B.O.Unbegaun. Le russe literaire est-il d'origine russe, Revue des etudes Slaves, 44, 1965, p.20.

 

35. Ф.Я.Филин. Истоки и судьбы,.., с. 239.

 

36. В.M.Живов. Проблемы формирования русской редакций церковно-славянского языка на начальном этапе. - Вопросы языкознания, № 1, 1987, с.54.

 

37. Г.А.Хабургаев. К вопросу о терминологическом обозначении объекта палеославистики. – Вопросы языкознания, № 4, 1987, с. 64.

 

38. Там же.

 

39. Л.П.Жуковская. Еще раз о старославянском языке..., с.81.

 

 

35

 

"VII-IХ вв. в южном праславянском макродиалекте очерчиваются постепенно три области со своими специфическими языковыми особенностями" [40], основная из них - это различия в рефлексах *tj, *dj, *kit. В этих областях протекают процессы консолидации и формирования южнославянских языков - болгарского (славяноболгарского), сербохорватского и словенского.

 

Исследование языковых особенностей диалекта Солуня показывает, что он относится к восточной, болгарской (славяноболгарской) группе южных славянских языков. В рамках болгарской группы - это юговосточный болгарский диалект, очень близкий к северовосточным болгарским диалектам и в частности к Преславскому говору [41]. Исторические, топонимические и лингвистические данные свидетельствуют о том, что славяно-болгарские племена проникли не только в окрестности Солуня и в Солунь, но достигли отдельных беломорских островов и даже Малой Азии [42]. Обстоятельство, что их диалекты не входят в состав Болгарского государства, не может служить аргументом отрицаний их языковой и этнической принадлежности к восточной, болгарской (славяноболгарской) группе южных славян. Многие факты показывают, что нередко границы диалектов, говоров не совпадают с государственными границами.

 

Что касается вопроса о "грецизированном" характере диалекта Солуня, то подобное утверждение следовало бы аргументировать фактами. Языковые особенности, которые были рассмотрены во второй части работы, не согласуются с подобной констатацией.

 

 

40. Ив.Буюклиев. Праславянски период в развоя на южнославянската езикова група. - В: Увод в изучаването на южните славянски езици. С., 1986, с.41.

 

41. Ив.Кочев. Основно диалектно деление на българския език. - Български език, кн.4, 1980; Ив.Кочев. Старобългарските диалектни явления и понятието солунски говор. - Български език, кн. 3, 1987.

 

42. См. Вл.Георгиев, Етничната принадлежност на славянските имена в Гърция. - Български език, кн.1, 1986; С.Панова, Говорът на Мандъ, Мала Азия. АКД, С., 1986.

 

 

36

 

В научной литературе находит выражение и другой подход к древнеболгарскому языку. Отдельные лингвисты утверждают, что "старославянский с самого начала выступил как язык литературный, искусственный" [43], что в Моравии на его основе возник "западнославянский извод церковнославянского языка", а в Болгарии - "болгарский извод церковнославянского языка, который ни в каком плане не может быть отождествлен с разговорным языком славянского населения Болгарии" [44]. Высказывается и мнение, что "старославянский язык, представленный в церковных книгах, изначально не был языком определенного славянского народа и не отражал какой-либо один славянский диалект" [45].

 

Несомненно, переводы и труды Кирилла, Мефодия и их учеников и последователей отличаются богатством лексики, особенно книжной, абстрактной, сложной синтаксической организацией, разнообразием выразительных средств и т.д. Ведь это переводы богослужебных, богословских трудов, в которых раскрываются нравственно-философские основы нового христианского мировоззрения. Такое содержание предполагает активное использование именно книжной, абстрактной лексики, метафорических средств, осложненных синтаксических конструкций, заимствований из греческого, латинского, еврейского языков, калькирование и словотворчество, приспособление части существующих лексических единиц к выражению новых понятий и пр. Диалектный материал подвергается детальной литературно-языковой обработке. В этом смысле древнеболгарский язык в его письменно-литературной форме не тождествен и не мог быть тождествен необработанному народно-разговорному, диалектному языку славян болгарских, конкретнее солунскому диалекту. Это разные функциональные сферы - книжно-литературная и народно-разговорная,

 

 

43. В.М.Живов. Проблемы формирования русской редакции..., с.5.

 

44. Там же.

 

45. Л.П.Жуковская. К истории русского литературного языка древнейшего периода. - Вопросы языкознания, № 5, 1972, с.61.

 

 

37

 

которые, как показывают истории литературных языков других стран, сближаются только в национальный период их развития, в условиях всеобщей грамотности. Но с точки зрения генетической ето разные функциональные сферы одного и того же языка, языка болгарской (славяноболгарской) народности. Мы указали на целый ряд дифференциальных признаков древнеболгарского языка (напр. азъ, бразда, гладь, ношть, межда, злодѣи, благодарить, равьнъ, изливати и т.д.), представленные как в книжно-литературной, так и в народно-диалектной сферах. В древнеболгарском (как и в современном болгарском) языке указанные языковые средства, не являются стилистически маркированными, книжными, потому что они функционируют в двух упомянутых сферах. Это общеупотребительные, общенародные, стилистически нейтральные лексические единицы. Совершенно по-другому обстоит дело в древнерусском и в современном русском литературном языке. В нем упомянутые языковые средства (типа азъ, бразда, гласъ, нощь, межда и т.д.), относящиеся к древнеболгарским заимствованиям, у которых представлены общеупотребительные, общенародные русские соответствия (напр. я, борозда, голос, ночь, межа и т.д.), воспринимаются как стилистически маркированные. Поэтому, наверное, некоторые авторы, которые переносят указанные языковые отношения в древнерусском (и в современном русском) литературном языке на языковые отношения в древнеболгарском (и в современном болгарском) литературном языке, недооценивают характер их принципиальных функционально-стилистических отличий.

 

Полное игнорирование дифференциальных признаков древнеболгарского (и современного болгарского) языка приводит некоторых авторов, как упоминалось, к убеждению, что старославянский язык (по их терминологии) какой-то абстрактный, неопределенный язык, без родины и народа, его создателя и носителя, что он "не отражал какой-либо один славянский диалект", что это искусственный международный язык (наверное, типа эсперанто), созданный, для удовлетворения потребностей религии. Все это не соответствует культурно-историческим и прежде всего языковым фактам.

 

Не согласуется с лингвистическими фактами и утверждение о том, что переводы Кирилла, Мефодия и их учеников

 

 

38

 

"должны были соответствовать западнославянским диалектам Моравии и Паннонии, а не южнославянскому диалекту Солуни" [46].

 

Кирилл и Мефодий, создавая славянскую письменность, опираются как на основу на диалект Солуня, потому что они знают его отлично еще с детских лет. У них блестящая филологическая подготовка, которая дает им возможность быстро и хорошо ориентироваться в характере близкородственных старых славянских языков и диалектов даже в те времена, когда они остаются еще неизученными. Именно это родство дает солунским первоучителям полную уверенность, что их переводы и труды будут понятными и доступными для славян. Анализ языка этих переводов и трудов свидетельствует о тем, что в них воплощены и выражены характерные черты диалекта Солуня, а не западнославянских диалектов.

 

Спорными представляются и констатации, что после формирования "западнославянского извода церковнославянского языка" в Болгарии появляется "болгарский извод церковнославянского языка". В данном случае буквально все нуждается в уточнении, напр.: а) если термин церковнославянский язык указывает на функцию языка, то какова его этно-генетическая сущность, так как обычно название определенного языка связывается с наименованием соответствующего народа; б) как определяется сущность понятия извод; в) чем отличается болгарский извод церковнославянского языка от церковнославянского языка.

 

Если обратимся только к одному из указанных аспектов, к вопросу об изводе, редакции церковнославянского языка, то необходимо учесть следующее. Языковая редакция, извод предполагает "проникновение чужих, готовых элементов в другую языковую основу" [47] или "в идеале: сознательную замену некоторых единиц и узлов системы иноструктурными элементами" [48].

 

 

46. Д.П.Жуковская. Предисловие. - В: Древнерусский литературный язык и его отношение к старославянскому. М., 1987, с.4.

 

47. Д.Иванова-Мирчева. Въпроси на българския книжовен език до Възраждането. С., 1987, с.63.

 

48. С. Иванов. К вопросу о системном описании так называемых редакций древнеболгарского литературного языка. – Tradicije Cyryla i Methodego w jezykach i literaturach słowiańskich. Warszawa, 1988, s. 124.

 

 

39

 

Но если подобное объяснение будет воспринято, то в терминах "западнославянский извод церковнославянского языка" и "болгарский извод церковнославянского языка" невыясненной остается их вторая часть - "церковнославянский язык". В работах авторов, которые используют указанные термины, термином "церковнославянский язык" обозначается язык списков с переводных канонических книг Кирилла, Мефодия, их учеников и последователей (или по другой терминологии, старославянский язык, древнеславянский язык, древне-церковнославянский язык, кирилло-мефодиевский язык, древнеболгарский литературный язык и др.). Таким образом термин "западнославянский извод церковнославянского языка" следует понимать как проникновение определенных западнославянских черт в языковую основу церковнославянского языка. Но на древнеболгарской почве подобного проникновения иноструктурных болгарских элементов не происходит, потому что языковая основа церковнославянского языка - древнеболгарская, как было показано. Следовательно, термин "болгарский извод церковнославянского языка" не является правомерным.

 

Неубедительными кажутся анализы и подсчеты лексики древнеболгарских канонических памятников Х-XI вв., которые проводятся в отдельных трудах. Указывается, что "около 50 % слов, извлекаемых из древнеславянских .памятников, не связаны с живыми славянскими говорами и являются грецизмами оригиналов или (значительно чаще) книжными новообразованиями переводчиков, использовавших славянские корни и словообразовательные средства" [49], остальная часть лексики "представлена по преимуществу лексикой общеславянской", диалектно ограниченная лексика составляет не более 10 % и "не связана с каким-либо одним раннеславянским диалектным ареалом" [50]. Подобные подсчеты даются в более детальном виде:

 

 

49. Г.А.Хабургаев. К вопросу о терминологическом обозначении объекта палеославистики, 65-66.

 

50. Там же, с. 66.

 

 

40

 

"праславянский слой лексики составляет 50 % по отношению к общему количеству слов", "к праславянскому слою относят диалектные слова, которые могут, быть как южнославянские, так и западнославянские. Они составляют не менее 10 %, "18 % составляют иноязычные слова и не менее 30 % - кальки и искусственно созданные слова" [51]. В результате таких подсчетов и подобного генетического подхода к древнеболгарской лексике делается вывод, что диалект, на который, ориентировались Кирилл и Мефодий, "был славянский, но отнюдь не моравским и не болгарским середины IX в." [52].

 

Различные мнения о праславянском слое лексики древнеболгарской письменности высказаны и в трудах других авторов.

 

А. Мейе, напр., пишет, что "если старославянский язык в отношении грамматических явлений может быть сопоставлен с общеславянским языком, то лексика его носит диалектный характер" [53]. Л.П.Жуковская считает, что "старославянский язык имел огромный общеславянский фонд лексики, словообразовательных формантов, более чем на 90 % (это надо и можно постепенно уточнить) общий, фонемный состав и состав грамматических форм" [54].

 

Особое внимание обращается на диалектные слова в праславянском слое лексики славянских языков в трудах Н.О.Трубачева [55], Ф. Славского [56] и др. Н.О.Трубачев пишет: "можно ожидать, что 20-25 % состава праславянского словаря образуют всевозможные диалектизмы, элементы ограниченного распространения" [57].

 

 

51. А.С.Львов. Праславянский слой старославянской лексики. - Вопросы языкознания, № 2, 1976, с.74,84.

 

52. А.С.Львов. Очерки по лексике памятников старославянской письменности. М., 1966, с.305.

 

53. А.Мейе. Общеславянский язык. М., 1951, с.395.

 

54. Л.П.Жуковская. О некоторых проблемах истории русского литературного языка. - Вопросы языкознания, № 5, 1972, с.74.

 

55. Н.О.Трубачев. О составе праславянского словаря (проблемы и задачи). - В: Славянское языкознание, М., 1963.

 

56. F. Sławski. Nad pierwszem tomen słownika prasłowiańskiego. - Rocznik slawistyczny. t. 34. Wrocław-Warssawa-Kraków-Gdańsk. x. 1.

 

57. Н.О.Трубачев. О составе праславянского словаря..., с. 186.

 

 

41

 

Количественные данные в указанных трудах существенно отличаются. Некоторые авторы считают, что праславянский слой в составе лексики канонических памятников Х-XI вв. составляет 50 %, другие - меньше. Часть исследователей выделяет в составе указанной, лексики 10 % диалектизмов, другие - 20-25 %, а некоторые и больше.

 

Независимо от колебаний в количественных характеристиках, подобные данные следует принимать во внимание при историко-этимологическом анализе лексики различных славянских языков. У всех у них засвидетельствованы такие слои, как праславянский, локально-диалектный, заимствованный и т.д. Но состав и соотношение этих слоев и особенно изменение праславянского фонда, представлены в различных славянских языках по-разному. Именно это определяет и своеобразие, специфику состава их лексических систем. На основе подобней дифференциации на лексическом уровне они отличаются друг от друга. Поэтому здесь обращается внимание на данный подход к лексике.

 

В древнеболгарском языке, как в его письменно-литературной форме, так и в нелитературной, действительно засвидетельствован значительный слой греческих слов. Основная часть из них, как показано в различных трудах, - это обозначения реалий, понятий, относящихся к новой христианской, религии и богослужению, напр. апостолъ, адъ, ангелъ, архангелъ, епискоупъ, идолъ и т.д. Многие греческие слова проникали и устным путем в результате, как известно, соседства двух народов.

 

Отдельные слова в памятниках древнеболгарской письменности Х-XI вв. относятся к составу чешско-моравской лексики, напр. малжена, оплатъкъ, папежь и др. [58] Они связаны с миссией в Великой моравии.

 

Воспримем, что состав "диалектизмов, элементов ограниченного распространения", представленный, в лексике памятников древнеболгарской письменности, занимает промежуточное

 

 

58. А.С.Львов. Чешско-моравская лексика в памятниках древнерусской письменности. - В: Славянское языкознание, М., 1968.

 

 

42

 

место в рамках указанных 20-25 % (Н.О.Трубачев), 10 % (А.С.Львов, Г.А.Хабургаев).

 

Остается один из основных слоев лексики памятников древнеболгарской письменности Х-XI вв. - праславянский. В специальных указанных трудах он рассматривается как общее единое целое, составляющее 50 % (А.С.Львов, Г.А.Хабургаев) или "огромный общеславянский фонд" (Л.П.Жуковская). Но подобный подход к составу праславянского слоя заслоняет, искажает реальную картину его расслоения в отдельных славянских языках. По этому поводу можно упомянуть еще раз веские доводы Ф.П.Филина, который, изучая образование языка восточных славян, пишет, что после VI-VII вв. н.э. развитие славянской речи стало идти другим путем. "Если исходной базой новообразований в это время по-прежнему является унаследованная общеславянская языковая система, то результаты всех основных изменений, как правило, получают ярко выраженный локальный, характер" [59]. Постепенно языковые процессы, напр. изменение праславянских сочетаний типа *tort, *dj, *tj и т.д., стали разъединять существенно славянские языковые области. "Общеславянским был лишь исходный материал" [60].

 

Следовательно, изучение праславянского слоя лексики канонических памятников Х-XI вв. необходимо осуществлять с учетом изменений, которые происходят в этот период. Такой корректный лингвистический, сравнительно-исторический подход к праславянскому слою этой лексики приводит к совершенно другим результатам. В праславянском слое лексики канонических памятников древнеболгарской письменности Х-XI вв. четко выделяются пять групп слов:

 

а) слова, получившие распространение в славянских языках, напр. бити, вода, домъ, зъло, къто, мои, новь, три и т.д.;

 

б) слова, подвергнутые определенным изменениям как в древнеболгарской языковой зоне, так и в отдельных других славянских зонах,

 

 

59. Ф.И.Филин. Образование языка восточных славян. М.-Л., 1962, с. 219.

 

60. Там же, с. 164.

 

 

43

 

напр. бразда, злато, млѣко, исходъ, единъ, възносити, работа, югъ, баба и т.д.;

 

в) слова, подвергнутые известным изменениям преимущественно в древнеболгарской языковой области, напр. азъ, агньцъ, гражданинъ, межда, рождьство, въсхыштати, мошть, хыштьникъ и пр.;

 

г) слова, распространенные первоначально на древнеболгарской языковой территории, напр. алчьнъ, въпросъ, жьрьць, зьрьниѥ, маститъ, младъньць и т.д.;

 

д) слова, сохраненные на всех этапах истории болгарского языка, вышедшие из употребления в различных славянских языках и говорах, напр. бѣсьнъ, злакъ, зракъ, лѣха, овьнъ, роуно, рыбарь и т.д.

 

Именно слова второй, третьей, четвертой и пятой группы слов, рассматриваемых в совокупности, составляют основной пласт лексики древнеболгарской письменности Х-XI вв., который определяет в основном характер дифференциальных признаков древнеболгарского и современного болгарского языка и отличает его от остальных славянских языков. Изменения в составе праславянского слоя лексики "получили большое значение в системе дифференциальных признаков складывавшихся славянских языковых групп и отдельных славянских языков" [61].

 

В недифференцированном виде представлен в отдельных исследованиях и второй основной слой лексики канонических памятников Х-XI в., к которому относят "не менее 33 % калек и искусственно созданных слов" (Львов) или "50% слов, не связанных с живыми славянскими говорами, являющимися книжными новообразованиями переводчиков..." (Г.А.Хабургаев). Подобный, подход и в данном случае не раскрывает реальной языковой картины, искажает ее.

 

Действительно, отдельные слова в канонических древнеболгарских памятниках Х-XI вв. отличались своим книжным искусственным характером, напр. безмьздьникь, благорастворѥниѥ, възблаговествити и т.д. Это оказалось неизбежным в процессе перевода сложной богослужебной, богословской литературы.

 

 

61. Ф.П.Филин. Образование языка восточных славян..., с.232.

 

 

44

 

Но основная часть книжных новообразований, сложных слов, калек получила широкое распространение, потому что в болгарских народных говорах существовали подобные словообразовательные типы, как было показано, или соответствующие слова, напр. др.болг. благодать и благодат в болг. народных говорах, др.болг. благословити и благословя в болг. народных говорах, др.болг. дрѣводѣлı-а и дърводелец в болг. народных говорах, др.болг. зълодѣи и злодей, в болг. народных говорах и т.д.

 

Следовательно, дифференцированный подход к лексике памятников древнеболгарской письменности Х-XI вв., учет ее дифференциальных признаков, ее происхождения, данных народных говоров и пр. показывает, что эта лексика в основной своей части была связана с живым диалектом языка славяноболгарской (болгарской) народности, что она устойчиво сохранилась на всех этапах развития болгарского языка в его письменно-литературной и нелитературной формах.

 

Дискуссионным оказывается и вопрос о диалектном дроблении праславянского языка, о его позднем распаде.

 

В научной литературе было высказано мнение о тем, что в эпоху деятельности славянских первоучителей (в IX в.) "отдельных славянских языков в это время не было" [62], что нельзя "говорить о славянских диалектах того времени как о самостоятельных языках" [63]. Отмечается, что

 

"к середине же IX в. Славия в лингвистическом отношении представляла собой множество близкородственных диалектов ("никакого" языка!), характеризовавшихся "волнообразной" непрерывностью от южных границ их распространения на Балканском полуострове до Прибалтики и от поречья Эльбы до верхнего течения Оки. ... называть их древне

 

 

62. Н.С.Трубецкой. Общеславянский элемент в русской культуре. - В:. К проблеме русского самопознания, Париж, 1927, с.60.

 

63. Н.Н.Дурново. Мысли и предположения о происхождении старославянского языка и славянских алфавитов. Byzantinoslavica. - Praha, 1929, t. I.

 

 

45

 

болгарскими, древнесловенскими, древнесловацкими, древнечешскими (и т.д.) можно только с учетом их последующей судьбы, проецируя на карту распространения славянских диалектов IX в. границы более поздних средневековых народностей" [64].

 

Обсуждение этого вопроса является важным и необходимым. Но в данном случае здесь будут рассмотрены только конкретные проблемы, связанные с возможностью или невозможностью существования славяноболгарской (болгарской) народности и ее языка (древнеболгарского) в IX в., когда возникла славянская письменность.

 

Действительно, можно согласиться с констатациями, что "первая письменная фиксация славянской речи, осуществленная Кириллом и Мефодием, отражает состояние языка, близкое к праславянскому" [65] , что до окончательного распадения праславянского языка праславянские диалекты "испытывали процессы дивергенции и конвергенции" [66]. Формирование самостоятельных славянских языков, как показывает изучение их истории, не является результатом прямолинейного разветвления праславянского языка. Самостоятельные славянские языки из существующего диалектного дробления складываются постепенно в результате действия определенных исторических, культурных, социальных, лингвистических и др. факторов.

 

Нельзя не учитывать и другие важные соображения по данному вопросу. На основе различных данных доказывается, что после VI-VII вв. славяне стали распадаться на самостоятельные этнические группы, что постепенно начали возникать самостоятельные славянские государства, отдельные славянские народности, стало формироваться сознание своей обособленности, что

 

 

64. Г.А.Хабургаев. Старославянский язык как язык средневековой славянской культуры.- В: Актуальные проблемы славянского языкознания. М., 1988, с.14.

 

65. В.К.Журавлев. Наука о праславянском языке. - В: Х.Бирнбаум. Праславянский язык. Достижения и проблемы его реконструкции. М., 1987, с. 12.

 

66. В.А.Дыбо, Вступительная статья. - В: Х.Бирнбаум. Праславянский язык. Достижения и проблемы его реконструкции. М., 1987, с.12.

 

 

46

 

тогда, как уже отмечалось, "основные процессы изменения в славянской речи давали в разных славянских областях разные результаты", "общеславянским в этом случае был лишь исходный, материал" [67].

 

Следовательно, два типа основных факторов в совокупности действуют при формировании самостоятельных языков и конкретно славянских, которые обуславливают их выделение из диалектного дробления. С одной стороны, лингвистический фактор. Это языковые изменения, которые постепенно нарастают и приводят к возникновению определенного набора дифференциальных признаков в отдельных славянских диалектах, достаточных для их разграничения. С другой стороны, культурно-исторический, социальный фактор. Это складывание самостоятельных государств, формирование отдельных народностей на основе объединения различных племен, распространение религии. Все это создает благоприятные условия для нивелирования племенных отличий, для распространения дифференциальных признаков соответствующего праславянского диалекта на всей языковой, территории.

 

Так, например, к IX в. сложный и продолжительный процесс формирования славяноболгарской (болгарской) народности с его двумя сторонами - консолидационной и ассимиляционной - завершается. Славяноболгарское государство, которое возникает в 681 г., имеет уже двухвековую историю, на протяжении которого осуществляется объединение основной части болгарских славян. Главным территориальным ядром славяноболгарского государства становятся Мизия, Фракия и Македония [68]. Принятие христианства в 865 г. создает решающие условия для завершения этногенетического процесса. Формируется и сознание обособленности славяноболгарской (болгарской) народности, что в IX-Х вв. нашло терминологическое выражение в одновременном употреблении слов "славяне" и "болгары" как наименование народности в равнозначном смысле" [69], а также в обозначении их языка терминами

 

 

67. Ф.П.Филин. Образование языка восточных славян., с.163,164.

 

68. Д.Ангелов. Образуване на българската народност. С., 1971, с.37...

 

69. Там же, с. 384.

 

 

47

 

"славянский, словенский" и "болгарский". Свидетельства употребления этих терминов представлены в различных ранних славянских, византийских, латинских и других источниках (см. более подробно) [70].

 

В IX в. намечаются и лингвистические факторы, которые способствуют складыванию языка славяноболгарской (болгарской) народности, древнеболгарского языка. Во-первых, это постепенное установление некоторых специфических языковых черт, характерных для древнеболгарского языка, напр.:

1) употребление -жд, -шт (, щ), на месте праславянских *dj, *tj,

2) якающее произношение -ѣ,

3) наличие лексических единиц, свойственных языку аспаруховых болгар,

4) вытеснение родительного падежа, выражающего притяжание, дательным падежом,

5) зачатки аналитизма,

6) появление определительного члена и др.

 

Во-вторых, это утверждение подобных характерных языковых черт на всей болгарской языковой территории в результате формирования народности и объединения различных племен, а также процессов миграции и особенно возникновения письменности и их закрепления и распространения в письменной форме.

 

Итак, факты свидетельствуют о том, что в IX в. существует славяноболгарская (болгарская) народность, язык которой характеризуется рядом специфических черт, отделяющих его от диалектного состояния. Этот ранний период существования болгарского (славяноболгарского) языка обозначается термином "древнеболгарский язык". Так и ранний период существования русского языка, например, определяется термином "древнерусский язык" как язык древнерусской народности.

 

В IX в., когда появляется древнеболгарская письменность, из диалектного дробления уже складываются самостоятельные славянские языки.

 

 

70. Ек.Дограмаджиева, Кр.Костова. - Проблемы дефиниции древнеболгарского языка..., 25-26;

Д. Ангелов. Образуване на българската народност..., 315-347;

W. Vondrak, Altkirchenslavische Grammatik. II. Auflage, Berlin, 1912.

 

 

48

 

В этот период происходит консолидация и обособление южнославянских, языков - болгарского (славяноболгарского), сербохорватского, словенского, стали формироваться и другие славянские языки.

 

В указанный период существует болгарское (славяноболгарское) государство, болгарская (славяноболгарская) народность, которая приобщается к христианской религии, формирует язык этой народности, характеризующийся определенными дифференциальными признаками, сохранившийся до наших дней.

 

В IX в. возникает и древнеболгарская письменность на основе диалекта Солуня, который, относится к восточной, болгарской (славяноболгарской) группе южных славянских языков, и в котором находят выражение черты юговосточного болгарского диалекта.

 

Таким образам, болгарский язык древнеболгарского периода стал функционировать в двух основных формах – письменно-литературной и нелитературной. Обозначение его письменно-литературной формы термином древнеболгарский литературный язык вытекает из его этно-генетической и лингвистической сущности. Древнеболгарский литературный язык воплощает черты языка болгарского народа древнеболгарского периода, представленные в главном и на современном этапе его исторического развития.

 

Древнеболгарский литературный язык употребляется в качестве литературного языка в некоторых славянских и неславянских странах. Международная функция не противопоставляет его этнической принадлежности. Так и международная функция английского языка, например, не противопоставляется его этнической принадлежности.

 

Древнеболгарский литературный язык получает распространение и в Киевской Руси. Он был перенесен вместе с христианскими богослужебными и другими переводными и оригинальным книгами в связи с принятием и внедрением христианства. На древнерусской почве древнеболгарский литературный язык был подвергнут некоторым изменениям под воздействием древнерусского языка. В результате этого постепенно стал формироваться локальный тип или древнерусская (а позже русская) редакция... (извод, вариант, рецензия, разновидность - по другой терминологии)

 

 

49

 

древнеболгарского литературного языка. Следовательно, термин "древнерусская редакция древнеболгарского литературного языка" выражает точно этногенетическую сущность изучаемого лингвистического феномена. С одной стороны, он указывает на его древнеболгарскую языковую основу, устойчиво сохраненную независимо от различных изменений. С другой стороны, он показывает, что древнеболгарский литературный язык на древнерусской языковой территории подвергнут отдельным изменениям, установившимся под воздействием древнерусского языка. Термин "древнерусская (русская) редакция церковнославянского языка" раскрывает функциональную сущность древнеболгарского литературного языка, который используется в России в первую очередь как язык церкви, богослужения, христианской религии и литературы.

 

Все это ясно свидетельствует о том, что скептическое отношение с этнической принадлежности языка переводов и сочинений Кирилла, Мефодия и их учеников, обозначение его разными терминами на основе его функций или международного значения не являются обоснованными.

 

Высказанные соображения обуславливают выбор соответствующей терминологии и понятийного аппарата. В работе учитывается как этногенетический, так и хронологический аспекты. Поэтому используются термины "древнеболгарский литературный язык", "древнеболгарская (и русская) редакция древнеболгарского (и староболгарского) литературного языка и т.д.

[Next]

[Back to Index]