Разыскания в области болгарской исторической диалектологии.

Т. I. Язык валашских грамот XIV—XV веков

С. Бернштейн

 

 

V. Именное склонение в славянских грамотах Валахии XIVXV веков

 

  А. Склонение основ женского рода на а (ја)

 

 

2. В и н и т е л ь н ы й  п а д е ж  е д.  ч.  Б е с п р е д л о ж н ы й  в и н и т е л ь н ы й  в  ф у н к ц и и  п р я м о г о  о б ъ е к т а

 

Винительный падеж ед. ч. в основах на a (ja) представляет несомненные следы разрушения старой синтетической формы. В огромном большинстве случаев форма винительного падежа заменена формой именительного.

 

Старая форма винительного встречается очень редко и главным образом в грамотах до середины XV в. Ее мы находим преимущественно в тех грамотах, язык которых представляет несомненные следы болгарского  к н и ж н о г о  влияния.

Примеры:

из грамоты Мирчи Великого — то такови имат приѫт велико зломоргиѫ от господства ми (В, I, 4);

из грамот Дана II — да възмет вамѫ повыше (В, X, 20);

из грамот Раду II — и дават господство ми вѣрѫ и душѫ (В, IV, 9),

 

 

247

 

и да оставлѣите вьсѣкѫ кѫпл (В, IV, 9).

Купл является характерной для среднеболгарского языка формой винительного падежа, представляющей результат среднеболгарской мены юсов. От второй половины XV в. грамоты уже этой формы не знают. Могу указать как на редкий случай сохранения старой формы в грамоте Басараба III — и Никодимова клетвѫ да имат (М, IX, 10). Нужно, однако, указать, что данное место в грамоте принадлежит к канцелярским штампам, которые переписывались без изменений из одной грамоты в другую.

 

В предшествующей главе мы показали, что, начиная с 30-х годов XV в., наступает период сильного  с е р б с к о г о  влияния. Писцы стараются последовательно заменять букву ѫ через у. Подобных примеров находим много как в корнях, так и во флексиях. Эти новые веяния в книжном языке нашли отражения и в данном случае. Правда, примеров замены ѫ через у в форме винительного падежа так же мало, как и случаев сохранения старой болгарской винительной формы. Один из наиболее древних примеров сербезированной формы находим в грамоте Владислава Дана — тіази работу (В, LXVI, 89). Этот пример особенно интересен тем, что в нем нет падежного согласования между указательным местоимением (определением) и существительным (определением). Указательное местоимение тіази указывает, что форма работу являлась исключительно  к н и ж н o й, возникшей в связи с заменой ѫ через у. Можно указать еще несколько примеров из более поздних грамот:

из грамоты Раду III — вы от мене ни едну кривду не сте имали (В, LXXXIII, 108);

из грамоты Басараба II — хтет имати некою работу или некою неволю (В, ХСІ, 118);

из грамоты Басараба III — а кому се щет учинит некои (sic) пагубу (В, СХХVІ, 156).

 

Все цитированные примеры из грамот валашских господарей встречаются очень редко. Обычно в грамотах XIV— XV вв. прямое дополнение выражается формой именительного падежа. Это необычное для славянских языков употребление именительного падежа является нормальным

 

248 

 

употреблением для славянских грамот Валахии. Приведу несколько примеров из того большого количества, которое дают нам грамоты XV в.:

из грамоты Михаила I — велико зло и оргіа (М, IX, 5);

из грамоты Дана II — когы натоварит кола с рибѫ (В, XVII, 32);

из грамоты Владислава Дана — нѫ пушат да ми възмет моа права очмна и моа землица (В, LXIII, 86);

из грамоты Влада II Цепеша — а сези чловѣкъ що ще донесетъ сиязи книга (В, LXXIII, 95);

из грамоты Дана Претендента — този работа учинил истина, научен от Дракуле (В, LXXIX, 101);

из грамоты Басараба I — и послали ми сте книга кралева (В, С, 125);

из грамот Басараба III — како ест узел сва таи земла и три градове (В, СХІІ, 139), и згубише Молдова (В, CXXI, 149), а ви да просите от господство ми таязи пагуба (В, СХХVІ 156), да си добудем земля (В, СХХХИ, 163), и по том си послах вернога слуга господства ми Опрѣ (В, СХХХV, 167), понеже купише... два конѣ и една крава (М, IX, 14), и купити глоба (М, IX, 13);

из грамот Влада III Монаха — и тіези книга, що ми сте послали ви, азь хочу да у пистим (В, CLIX, 194), ере послахмо верна слуга наша Шимон (В, CLXIII, 198);

из грамот Раду IV — господь богь сътворивіи небо и землѣ (т. е. земля) и мора (М, IX, 26), су платили вама (В, CLXXXVIII, 225), боръ ме дарова съ мои области влашка землѣ (В, CLXXX, 215), послахмо нашега слуга Албу (В, ССІV, 243);

из письма одного турка в Брашов в 1481 г. — да му донесем азь жена от Никопол (В, ССХХХ, 285);

из письма боярина Синадина — да се исправи работа (В, ССХХХІII, 288).

 

Все эти примеры (их можно было бы увеличить в несколько раз) показывают, что в славянском языке Валахии в XV в. винительный падеж не имел формы, отличной от прямого падежа. На основании приведенных примеров можно уверенно утверждать, что  в  о с н о в а х  н а  a (ja)  п o д л е ж а щ е е  и  п р я м о й  о б ъ е к т  р а з л и ч а л и с ь  л и ш ь  а н а л и т и ч е с к и м и  с р е д с т в а м и.

 

249

 

Выше мы видели, что общая форма а-склонения в современных говорах болгарского языка не одинакового происхождения: в одних говорах она восходит к форме винительного, в других — именительного падежа. Данные валашских грамот указывают как будто на то, что в славянском языке Валахии общая форма восходит к именительному падежу. Так, вероятно, было в  б о л ь ш и н с т в е  говоров. Однако встречаем в грамотах указания на иное происхождение общей формы. Изредка общая форма в грамотах пишется с конечным ъ: из письма Ласкара (1437 г.) — а оно стоит у къщъ Ханешова (în casa liu Haneş — B, CCXIII, 225). Под этим написанием, а также и под написанием клетвѫ, горѫ, рибѫ, может быть, скрывается общая форма, восходящая к винительному падежу. Следует допустить, что в славянских говорах Валахии в XIV—XV вв. существовал тот же дуализм, что и в современных болгарских говорах.

 

Совсем иную картину представляют молдавские грамоты XV в. В грамотах Стефана Великого винительный падеж имеет форму, отличную от именительного. В огромном большинстве случаев прямой объект в этих грамотах передается формой винительного падежа.

Из грамоты от 12 апреля 1458 г. — ани глобу не брати ис них, да не имают платити... подводу;

из грамоты от 8 августа 1461 г. — едноу слатиноу, видѣвше их доброю волю (в грамоте от 20 апреля 1462 г. находим ошибочное написание — свою доброю воли);

из грамоты от 3 декабря 1462 г. — вѣрную службу;

из грамоты от 18 февраля 1466 г. — и продалі свою правою отниноу и мн. др. [1]

Прямой объект передается формой винительного падежа также в молдавских грамотах, изданных Милетичем. Случаи передачи прямого объекта через форму именительного падежа в молдавских грамотах весьма редки. Вот несколько примеров из грамот XV в.: потвърдили есми его права отнина, мы видѣвше его права и вѣрна служба (см. СбНУ, IX, стр. 302—303). Подобные случайные отклонения легко объяснимы.

 

 

1. Грамоты напечатаны в первом томе грамот Стефана Великого, изданном проф. Богданом „Documentele lui Ştefan cel Mare”, 1, 1913.

 

250

 

В канцеляриях Стефана Великого и других молдавских господарей подвизались не только местные люди. Уже выше мы указывали на сербского писца, работали в этих концеляриях выходцы и из Валахии.

 

В передаче прямого объекта в валашских грамотах уже в XV в. мы встречаем особенности, которые можно считать  р у м ы н и з м а м и:  в славянских языках этих особенностей нет, в румынском же языке они представлены довольно последовательно. В данном случае мы имеем в виду употребление перед прямым объектом предлога pre или pe, в славянском языке грамот предлога по.

 

Характерной особенностью румынского синтаксиса является употребление перед собственными именами или именами, означающими лица или относящимися к лицам, в прямом дополнении предлога pre или pe: pre Petru, eu nu te-am aflat pre ţine и др. Ha этот румынизм валашских грамот впервые обратил внимание Милетич. В наблюдаемых им грамотах он обнаружил эту черту впервые в памятниках XVI в., на основании чего сделал общий вывод o том, что она вообще впервые встречается во второй половине XVI ст. [1] Однако дальнейшее изучение валашских грамот показало, что эту особенность знают уже памятники XV в. Вот пример из грамоты Раду IV — що сьм послал по слуга наша (pe sluga noastră, B, CLXXXVI, 223-224).

 

И после предлогов старая синтетическая форма винительного падежа уже разрушена.

 

П р е д л o г  на. В грамотах первой половины XV в. находим еще после предлога на старую форму винительного падежа:

из грамоты Дана II — ходт на купл (среднеболгарская форма — из купл̒ѫ —В, X, 19);

из грамот Александра — того раді го сънъ клел на вѣрѫ (В, XXVI, 47), пусти м на моѫ очинѫ (М, XIII, 12), ме пусти господинь ми крал на влашкѫ земл (В, XXIII, 43), никто от них съ очима не погледа на моѫ невол (там же);

из письма Г. Ласкара — на ваша главѫ (В, ССХІІІ, 255).

Следует обратить внимание на то, что

 

 

1. „Дако-ромъните и тяхната славянска писменост”, стр. 303—304.

 

251

 

старая форма винительного падежа после предлога на чаще всего употребляется с определенными словами — очина, земля, вѣра, воля в привычных канцелярских штампах. Пример из письма Ласкара свидетельствует, что главѫ представляет уже форму неизменяемую, форму общего падежа, перед которой определение имеет форму именительного падежа. В грамоте Дана II находим — тѫкмо от свини и от овец и от кони, що то отност на продажвъ (В, IX, 18), что указывает на то, что в некоторых славянских говорах Валахии общая форма восходила к винительному падежу. Однако чаще, начнная с грамот Влада I Дракула, находим форму именительного падежа: на моа срамота (В, LVI, 81) и др.

 

П р е д л o г  въ. И после предлога въ (у) старая форма винительного падежа сохраняется лишь в древнейших грамотах:

из грамоты Раду II — да доходит въ зем господства ми (В, IV, 9);

из грамоты Дана II — не щем азъ оставит чловѣци господства ми въ пагубѫ (В, XVI, 31).

Отметим, что в одном канцелярском штампе эта форма представлена во всех грамотах XV в. и встречается даже в грамотах XVI в. это — въ очинѫ и въ охабѫ (ср. в грамоте Раду IV от 15 июня 1499 г. (Вен., 134) и мн. др.). С началом сербского влияния находим в грамотах сербскую форму винительного падежа, которая представляет собой результат механической замены ѫ через у:

пример

из грамоты Влада I — да иде прѣс планинѫ у влашку землю (В, XXX VIII, 61);

из грамоты Влада II Цепеша — що ест писано су книгуву (В, LXXIV, 96);

из грамоты Басараба III — у кѫщу господства ми (В, СХХХV, 167);

из грамоты Раду IV — изити въ землю влашкои (С, VI, 6).

 

Начиная, однако, уже с древнейших грамот, в употреблении были после предлога въ (у) формы именительного падежа:

из грамоты Мирчи Великого — у кола колико коне, толкози и дук (câţi cai la car, atâţia ducaţi — B, I, 4);

из грамоты Влада II Цепеша — ви ходити у ваше землѣ (т. е. земля, В, LXXI, 93).

Встречаем в грамотах неизменяемую форму

 

252

 

после предлога въ (у) в топонимии (см. грамоту Раду IV в издании Венелина, стр. 134).

 

Во множественном числе после предлога въ (у) находим общую форму, восходящую к именительно-винительному падежам, представляющую флексию и (из грамоты Влада III — въ къщи гва ми — Вен., 125) или заимствованную из сербского е (из грамоты Влада I Дракула — у Николине руке — С, IV, 4). В некоторых случаях общая форма восходит к именительно-винительному двойственного числа: из письма Петра Уроша (время Влада Дракула) — доишла книга въ рѫце (В, ССХІІ, 253) (ср. е современном болгарском — рѫце).

 

Встретившееся в грамотах сочетание с предлогом за представляют форму именительного падежа: из писыма ворника Нега (1480 г.) —и пак за таязи девоика (В, ССХХІV, 273). В той же грамоте, как и в других, находим после предлога за  м е с т о и м е н и е  в форме  в и н и т е л ь н о г о  п а д е ж а — кто си ке положит главу за вас (там же). (Об этом подробнее см. во втором томе нашего исследования). Находим в грамотах ошибочное употребление после за формы местного падежа, также свидетельствующее, что в живом языке в XV в. только предлог за являлся носителем падежных отношений, после которого шла неизменяемая аналитическая форма общего падежа. Пример из грамоты Раду III — да их давате за овцех (В, LXXXV, 110).

 

В грамотах конца XVI в. находим после предлога за форму общего падежа, восходящую к старому винительному падежу:

из грамоты Михни II ог 1 февраля 1591 г. — како ест дръжал единъ дел за воденицъ (М, IX, 43);

из грамоты Михаила от 24 апреля 1598 г. — за воденицѫ (М, IX, 46).

В грамоте XVII в. от 7 мая 1623 г. (Раду Михнев) находим также форму именительного падежа — за воденица (М, IX, 50).

 

В молдавских грамотах XV в. предлог за управляет  ж и в о й  формой винительного падежа. Из грамот Стефана Великого таких сочетаний можно привести достаточное число:

из грамоты от 13 марта 1466 г. — ани за диукоу волоченію, от 10 мая 1466 г. и за доушоу родителей моихь, от 9 июля 1466 г.

 

253

 

и за душу и за спасеніе усых свѣтопочивших предков наших, от 10 января 1467 г.за вѣрноую слоужбоу, от 30 августа 1479 г. — за волоченію дивку. Милетич приводит аналитические формы и из молдавских грамот, но от XV в. он дает лишь один пример из „Archiva istorica” — за душа наших родителей (СбНУ, IX, 317). Во множественном числе и в молдавских грамотах находим сербскую форму именительного-винительного падежей — за душе свтопочившим родителем нашим (из грамоты Стефана Великого от 13 апреля 1466 г.).

 

 

[Previous] [Next]

[Back to Index]