2. Деятельность Санкт-Петербургского Славянского благотворительного общества по оказанию помощи Сербии во время Балканских войн
Г.И. Шевцова
Из многочисленных отечественных исследований следует [1], что официальная Россия, в силу взятых на себя международных обязательств, не могла открыто поддерживать освободительную войну балканских народов, но в то же время не хотела допустить ослабления своего влияния в регионе. Одним из инструментов расширения ее присутствия, в частности, в Сербии, была гуманитарная деятельность. Использование общественных организаций давало Российской империи определенную маневренность во внешней политике, позволяя официальным кругам, в случае необходимости, дистанцироваться от практической деятельности в конкретной стране. При этом государство могло ее расширять или свертывать за счет поддерживающих или сдерживающих факторов. Таким образом, можно предположить, что активная гуманитарная деятельность иностранной организации в стране пребывания является прямым или косвенным подтверждением заинтересованности официальных кругов обеих стран в расширении сотрудничества.
В рамках настоящей работы мы попытаемся оценить реальный вклад одной из самых крупных и влиятельных славянских организаций - Санкт-Петербургского Славянского благотворительного общества [2] - в дело оказания гуманитарной помощи Сербии, а также выяснить, пользовалась ли оно, и в какой мере, поддержкой своей деятельности на самом высоком уровне.
Подготовительные мероприятия
Впервые положение дел на Балканском полуострове Совет Санкт-Петербургского Славянского благотворительного общества обсудил на заседании 28 августа 1912 г. [3] Для обеспечения адресной помощи славянским странам, руководство организации в срочном порядке начало проводить консультации с некоторыми деятелями Российского общества Красного Креста [4]. Итогом заседания Совета 18 сентября 1912 г. стало
293
решение об отправке пособий жертвам ожидаемой войны через национальные общества Красного Креста в Болгарию, Сербию и Черногорию [5]. В сопроводительном письме в Сербское общество Красного Креста отмечалось, что это - «помощь славным сынам Сербии, открывшим решительную борьбу с исконным врагом веры Христовой и свободы славянских народностей» [6].
Для обеспечения возможной отправки благотворительных грузов Общество заблаговременно договорилось с одесским Товариществом русского пароходства и торговли о приеме и хранении вещевых пожертвований для отправки их на Балканы [7].
2 (15) октября 1912 г. состоялось заседание Совета, на котором была образована распорядительная комиссия в составе A.A. Башмакова (председатель), Н.И. Каменкова, В.К. Кораблева, А.И. Соболевского. Комиссии была поручена организация помощи южным славянам.
При Обществе было открыто Дамское отделение. Его возглавила Вера Михайловна Христианович, одна из дочерей генерала Черняева. Дамское отделение занималось, в основном, сбором и отправкой вещевых пожертвований, а также изготовлением белья и перевязочных материалов для госпиталей.
Финансовое обеспечение деятельности Санкт-Петербургского Славянского благотворительного общества во время Балканских войн
30 сентября 1912 г. под председательством генерала от инфантерии Петра Дмитриевича Паренсова состоялось очередное заседание Славянского благотворительного общества. На основании поступающей информации с Балкан было принято решение организовать врачебную и санитарную помощь славянам и грекам. Серьезные планы требовали серьезных средств. Общее собрание разрешило Совету взять кредит в 40000 рублей [8] из резервного капитала Общества. «Голос Москвы» написал по этому поводу: это «большая жертва со стороны Общества, если принять во внимание, что весь запасной капитал составляет 52000 рублей» [9].
Возможностей для пополнения кассы ввиду чрезвычайных обстоятельств Общество предусмотрело несколько. В первую очередь был открыт регулярный сбор пожертвований от населения в пользу больных и раненых славян и греков в помещении Санкт-Петербургского Славянского благотворительного общества и редакции газеты «Новое время» [10].
294
Кроме того, решили регулярно проводить публичные заседания Общества, используя их, как для пропаганды своей деятельности, так и для сбора пожертвований. Одно из первых таких заседаний прошло 18 октября 1912 г., когда Славянское благотворительное общество устроило в ресторане «Вена» «славянский обед», пригласив свыше 100 активных деятелей. В повестке дня заседания было обсуждение балканских событий, по итогам его приняли ряд постановлений об оказании помощи балканским христианам [11].
Но в основном надежды возлагались на целевые тарелочные сборы, пожертвования населения и продажу изданий Общества. Его Совет незамедлительно предпринял шаги с целью пополнения кассы и, в первую очередь, обратился с ходатайствами о разрешении сбора в пользу славян в день 22 октября в церквах соответствующих епархий к митрополитам Петербургскому, Киевскому и Московскому [12]. Ходатайство было удовлетворено в кратчайшие сроки. Кроме того, Священный Синод разрешил тарелочные сборы на нужды пострадавших от войны славян и греков во всех церквах империи 25 и 26 декабря. Эти средства также поступили на счет Общества.
Следующим логичным шагом Совета стало решение о возобновлении издания «Славянских известий» [13], тем более, что интерес к славянским проблемам в связи с предстоящими событиями резко возрос.
Сбор средств осуществлялся и на специальных мероприятиях, устраиваемых Обществом самостоятельно либо совместно с частными лицами или организациями. Это -концерты, Славянские базары, выставки и тому подобное. В начале октября 1912 г. председатель Славянского благотворительного общества обратился к администрации всех петербургских частных театров с просьбой дать спектакль на пополнение средств Славянского общества. При этом в театрах должны были быть поставлены пьесы из жизни южных славян [14].
Первые результаты были достигнуты к 1 ноября 1912 г. [15]. С учетом пожертвований от разных лиц и организаций в Общество поступило 26520.75 рублей [16]. К 6 февраля 1913 г. общая сумма поступлений от пожертвований составила 98734.04 рублей [17].
Помощь населению Сербии
Собранные средства Совет Общества направлял на удовлетворение насущных нужд сербского общества. Как правило, это было реакцией на просьбы, получаемые с мест. Основными корреспондентами
295
Общества на территории Сербии были супруга российского посланника Александра Павловна Гартвиг и митрополит Димитрий.
Славянское благотворительное общество установило тесный контакт с российской дипломатической миссией в Сербии. А.П. Гартвиг возглавила комитет по координации помощи, поступающей из России, который был специально образован при русском дипломатическом представительстве. Ее стараниями при миссии был создан склад, где вещевые посылки сортировались и распределялись по заявкам сербских общественных организаций, официальных лиц и госпиталей [18].
Одной из своих обязанностей супруга посланника считала почти ежедневное посещение раненых в госпиталях Белграда. Достоверно известно, что в мае 1913 г. она раздавала раненым открытки с изображением царской семьи, присланные Славянским благотворительным обществом, часть которых, судя по письму Александры Павловны, она берегла до конца войны для организации лотереи в пользу двух российских приютов [19]. Эти благотворительные учреждения полностью содержались за счет пожертвований из России.
Одно из них, Приют военных сирот [20], был открыт по инициативе супруги российского посланника в период 1-й балканской войны в Белграде. Он находился под покровительством ее королевского высочества княгини Елены Петровны. В начале октября 1912 г. А.П. Гартвиг обратилась в Славянское благотворительное общество с просьбой оказать денежную помощь этому учреждению, в которое «сербы, потерявшие жен, приводят и оставляют детей, сами же идут под ружье». Она писала, что «пока имеются только дети жителей Белграда, но скоро будут поступать и из провинций». В том же месяце Совет общества перечислил 500 рублей на поддержание приюта.
Санкт-Петербургское Славянское благотворительное общество регулярно отправляло в Сербию вещевые пожертвования. Архивные данные за 1912 г. свидетельствуют [21], что в этих отправлениях были сукно, полотно, рубашки, кальсоны, простыни, полотенца, наволочки, чулки, носки, медикаменты, перевязочные материалы, 90 фунтов сахара и прочие необходимые в Сербии предметы [22].
Через сербского митрополита Димитрия шли целевые пожертвования для поддержки беднейших слоев населения. Как только до России дошли сведения, что на границе с Турцией скопилось более двух тысяч семей сербских беженцев, экстренное собрание Общества в начале октября решило выделить средства в пользу пострадавших от турецких
296
погромов. По 1000 рублей было перечислено черногорскому митрополиту Митрофану, сербскому митрополиту Димитрию и российскому консулу в Битоли [23].
11 октября 1912 г. российский посланник Н.Г. Гартвиг передал Обществу слова глубокой признательности митрополита Димитрия за своевременно предоставленные средства [24], потраченные на пропитание семей сербских беженцев. Гартвиг также сказал, что необходимо продолжить сбор денег на те же цели [25]. Его информацию в Обществе восприняли как руководство к действию. 15 ноября 1912 г. митрополиту Димитрию через посланника было передано 1516 рублей 80 копеек (4000 франков) в помощь семьям убитых и раненых воинов [26]. Эти деньги были собраны на Славянском базаре, устроенном Дамским отделением Общества.
В феврале 1913 г. председатель Дамского отделения В.М. Христианович отправила митрополиту Димитрию 700 рублей «от русских женщин, сочувствующих своим братьям на Балканах» [27]. Кроме того, член Совета общества A.B. Васильев вручил ему «для раздачи самым бедным в Сербии» 5000 рублей (из них 1000 была пожертвована вдовой генерала Черняева) [28].
10 сентября 1913 г. митрополит Димитрий обратился с письмом в Славянское благотворительное общество с просьбой об оказании помощи Русско-Сербскому клубу в Белграде, который занимался изучением и популяризацией русского языка и литературы, но его деятельность была приостановлена в связи с войной. Чтобы возобновить его работу, требовалась, по мнению сербского иерарха, финансовая поддержка со стороны России. Совет Общества ассигновал на эти нужды 300 франков [29].
Не оставались без внимания и другие запросы. 16 октября 1912 г. в Славянское благотворительное общество поступило письмо из сербской женской общественной организации «Коло Српских Сестара» [30]. В нем сообщалось о крайней нужде в постельном и нательном белье, одежде и, главным образом, денежных средствах, необходимых «для поддержания существования многочисленных бедствующих семей, из которых отцы, мужья, братья и сыновья были взяты на войну, так равно и для прокормления нескольких тысяч беженцев из Турции, оставшихся без крова и без куска хлеба». 4 ноября 1912 г. Совет Славянского благотворительного общества известил «Коло Српских Сестара» о передаче ей 1000 франков (379 рублей) [31].
Пожертвования, собранные на концерте, устроенном солисткой
297
его императорского величества М.И. Долиной (8793.3 руб.) в конце декабря 1912 г., Совет Общества округлил до 8800 рублей, и, разделив пополам между сербским и болгарским Красным Крестом, отправил по назначению [32].
Совет Славянского благотворительного общества не остался безучастным к проблемам жителей славянского села Экши-су, разрушенного турками после нанесенного им поражения у Баницы - Сорович. Донесение российского консула в Битоли Николая Кохманского от 23 декабря 1913 г. свидетельствует, что он лично передал сельчанам средства в 1500 франков, собранные Обществом на восстановление этого населенного пункта.
Медицинская помощь Сербии
7 октября 1912 г. на заседании Совета обсуждалась целесообразность оборудования и отправки на Балканы лазарета на 50 кроватей в составе двух врачей, шести сестер милосердия и десяти санитаров [33]. Составив приблизительную смету, Совет пришел к выводу, что, в случае отправки лазарета, Общество будет лишено возможности оказывать какую-либо другую помощь балканским народам. Но зная о потребности воюющих сторон в специалистах-медиках, члены Совета на заседании 16 октября 1912 г. решили направить в славянские земли несколько врачей. 28 октября обсуждался вопрос об отправке одного врача в Белград в распоряжение российского посольства [34].
21 ноября 1912 г. ГУ РОКК получило телеграмму из Белграда от председателя общества Красного Креста Фронасовича с просьбой командировать в Сербию пять врачей-терапевтов, о чем ГУ уведомило Петербургское Славянское благотворительное общество. 13 декабря Совет общества сообщил о командировании в Сербию пяти врачей, которые уже выехали к месту назначения [35]. Данные об их деятельности в сербских медицинских учреждениях, пока не обнаружены, но в переписке Общества сохранились их фамилии и, частично, сведения о сроках их пребывания. В делах Общества упоминаются врачи Покровский [36], Перримонд [37], Орлов, Горбунов [38] и женщина-врач Буева [39]. Командировка этих специалистов в Сербию обошлась Обществу в 3000 руб. [40].
С началом 2-й балканской войны в распоряжение Сербского Красного Креста и российского посланника в Сербии Славянским благотворительным обществом было командировано пять врачей: М.А. Сопоцько-Сырокомля [41], В.М. Доброхотов [42], профессор хирургии М.И.
298
Ростовцев [43] с ассистентами - М.П. Маловым и В.А. Бригером [44]. Врачи ехали без страховки в случае гибели. Финансовые вопросы с врачами Славянское благотворительное общество улаживало через Н.Г. Гартвига.
Врачи, направленные Славянским благотворительным обществом в Сербию, прибыли к окончанию 2-й балканский войны. Военные действия вскоре закончились, и острая необходимость в русских хирургах отпала. По согласованию с Сербским Обществом Красного Креста они вернулись в Россию.
Из всех врачей, командированных в Сербию Славянским благотворительным обществом, наиболее востребованным оказался эпидемиолог М.А. Сопоцько-Сырокомля. В ряде районов страны вспыхнули очаги холеры. Специалистов катастрофически не хватало. 12 августа 1913 г. Сербское общество Красного Креста обратилось в российскую императорскую миссию в Белграде с просьбой продлить его командировку на третий месяц. Ходатайство было удовлетворено [45].
М.А. Сопоцько-Сырокомля вместе с женой, сестрой милосердия, прибыл в Белград 13 июля 1913 г. После двухдневного ожидания получил назначение в Скопье (Ускюб) в распоряжение начальника санитарной части действующей армии полковника Л. Генчича для борьбы с холерой. На месте было принято решение направить Сопоцько-Сырокомлю в Косовскую Митровицу, где на 400 больных приходилось два врача, один из них был пленным болгарином и не пользовался доверием местных властей. За время командировки чета Сопоцько-Сырокомля [46] почти в одиночку героически сражалась с холерой в Митровице, Лесковаце, Вранье, Пожароваце. По согласованию с сербскими властями, М.А. и Л.И. Сопоцько-Сырокомля были отозваны в Россию по окончании третьего месяца командировки.
Черняевский комитет
25 сентября 1912 г. Совет Славянского благотворительного общества рассмотрел предложение бывшего добровольца на сербской войне 1876 г., петербургского журналиста и драматурга И.М. Булацеля о снаряжении полевого лазарета имени генерала-лейтенанта Черняева для обслуживания сербской армии.
Совет поддержал эту инициативу, и при организации был создан временный «Комитет по снаряжению и отправлению в Сербию санитарного отряда им. М.Г. Черняева», более известный как «Черняевский комитет». Его почетной председательницей стала Антонина Александровна
299
Черняева, вдова генерала. От Славянского благотворительного общества в него вошли действительный тайный советник Афанасий Васильевич Васильев [47] и генерал-лейтенант в отставке Николай Романович Овсяный. От «черняевцев» - генерал-майор Ф.А. Григорьев, генерал-майор Г.Д. Кузьминский, публицист Г.В. Комаров, И.М. Булацель и другие.
На очередном заседании Общества 2 октября черняевские добровольцы получили разрешение Совета собирать средства в пользу лазарета имени Черняева на особый счет, специально открытый для этих целей под флагом Славянского благотворительного общества. Пожертвования принимались также в помещении Славянского благотворительного общества, в доме вдовы М.Г. Черняева и редакции газеты «Новое время». Отчеты о сборах публиковались в прессе. 30 ноября «Московские ведомости» поместили отчет Черняевского комитета о пожертвованиях, полученных с 7 по 29 октября 1912 г. Среди прочего, в нем отмечалось, что вдова Черняева передала 1000 рублей, а его внук Миша - 15 рублей [48].
По ходатайству Славянского благотворительного общества Санкт-Петербургский митрополит Антоний разрешил вновь созданному комитету целевой церковный сбор в пользу летучего отряда за всенощной 3 ноября и литургией 4 ноября во всех церквах города и 8 ноября после литургии в Казанском соборе [49]. Однако средства собирались слишком медленно. Понимая проблему, Совет Славянского благотворительного общества помог с организацией однодневного сбора с целью пополнения средств Черняевского комитета, для чего обратился за специальным разрешением к министру внутренних дел [50]. И получил его.
Для проведения однодневного сбора комитет напечатал 450000 открыток с портретом генерала М.Г. Черняева и особые жетоны. 5 декабря 1912 г. была организована продажа жетонов и открыток с портретом генерала на улицах и в казенных учреждениях Варшавы. Особой популярностью, как отмечала российская пресса, этот сбор пользовался у военных и ветеранов сербо-турецкой и русско-турецкой войн. Супруга варшавского генерал-губернатора М.И. Скалой [51] лично собрала в пользу этого отряда 118 рублей [52].
В Петербурге «черняевский день» состоялся 6 декабря. Целью сбора, кроме устройства в Сербии госпиталя имени генерала Черняева, было заявлено и оказание помощи населению продовольствием. Было привлечено около 2000 сборщиков [53]. Совместными усилиями
300
собрали 12165.93 рубля [54].
Этих средств оказалось недостаточно для создания и функционирования санитарного отряда. Реально оценивая свои возможности, Черняевский комитет принял решение на собранные деньги организовать пункты питания и вещевые склады для пострадавших от войны, в особенности для детей, как в самой Сербии, так и на вновь присоединенных к ней территориях». С этой целью 24 декабря в Сербию были командированы Н.Р. Овсяный и назначенный ему в помощь бывший доброволец на войне 1876 г. подполковник Н.И. Чехович [55]. С ними были отправлены вещи, пожертвованные разными лицами и изготовленные Дамским отделением при Славянском благотворительном обществе [56]. Данные о пребывании представителей Черняевского комитета на территории Сербии не выявлены. Российская пресса проинформировала, что в феврале 1913 г. их принял король Петр, после чего Н.Р. Овсяный вернулся в Россию, а Н.И. Чехович выехал в Ускюб для оказания помощи семьям, пострадавшим от войны [57].
В феврале 1913 г. генерал Н.Р. Овсяный отчитался перед Черняевским комитетом по итогам поездки. Он сообщил, что средства, эквивалентные 54000 динаров были распределены следующим образом: 20000 динаров (по 2000) десяти сербским дивизиям, 2000 динаров - по спискам, составленным генералом Овсяным, 32000 были распределены по списку, составленному полицейским управлением Верховной Команды Сербии.
Расходы генерала Овсяного были признаны правильными [58].
Черняевский комитет просуществовал с 10 октября 1912 г. по 13 декабря 1913 г. За это время было собрано 52827.24 рублей пожертвований [59]. Как уже упоминалось, 5000 рублей были переданы A.B. Васильевым в распоряжение сербского митрополита Димитрия, столько же - в распоряжение черногорской королевы Милены. 1827,28 рублей было передано приюту Святой Елены в Белграде, 225 рублей - настоятелю Сербского подворья в Москве архимандриту Михаилу для уплаты взноса на воспитание кадета-серба [60]. Остаток средств поступил на счет Санкт-Петербургского Славянского благотворительного общества на уставные цели.
Таким образом, приведенный фактический материал свидетельствует, что Санкт-Петербургское Славянское благотворительное общество оперативно откликалось на насущные проблемы населения Сербии, пострадавшего от войны, что способствовало укреплению российско-
301
сербских связей и повышению авторитета Российской империи в регионе. Расширение географии помощи на вновь присоединенные области косвенно свидетельствует о поддержке территориальных приращений Сербии российскими официальными лицами.
Деятельность Общества на Балканах в сколько-нибудь значимых масштабах была бы невозможна без поддержки правительственных кругов и РОКК. Основной приток средств Обществу давали тарелочные и кружечные сборы, как в церквах, так и на улицах города. Разрешение давали МВД и Священный Синод (в зависимости от цели и места проведения) и всегда после предварительной консультации с МИД. Все это, по нашему мнению, подтверждает тезис о поддержке гуманитарной деятельности Санкт-Петербургского Славянского благотворительного общества на самом высоком уровне. Таким образом, можно говорить о гуманитарной деятельности общественных организаций как об одном из факторов, обеспечивавших присутствие и укрепление влияния России в регионе в период Балканских войн.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. См., например, «В «пороховом погребе Европы» 1878-1914. М., 2003; Виноградов В.Н. Двуглавый орел на Балканах.1683-1914. М, 2010 и др.
2. Образован в 1868 г. как петербургский отдел Московского Славянского благотворительного комитета. Деятельность отдела была направлена исключительно на удовлетворение духовных нужд славян, политические вопросы были ему чужды. В 1875 г. получил высочайшее соизволение на сбор средств в пользу жертв восстания в Боснии и Герцеговине. Собранные средства предназначались для отправки на театр военных действий санитарного отряда и добровольцев в сербскую армию, а часть их выдана сербскому правительству в виде ссуды. В 1877 г., одновременно с объявлением войны Турции, петербургский отдел Славянского комитета был преобразован в Санкт-Петербургское Славянское благотворительное общество, утвержден его устав. По окончании войны Общество стало оказывать в основном помощь молодым людям в получении образования, содействовало также укреплению духовных и культурных связей между славянами. В начале 1899 г. в обществе возник кризис, 16 апреля 1900 г.. был принят новый устав. Целью организации провозглашалось содействие развитию славянской взаимности и духовному единению славян с Россией. Общее собрание проводилось не менее двух раз в год. Членами
302
Санкт-Петербургского Славянского благотворительного общества состояли отставные военные, бывшие дипломаты, чиновники, ученые-слависты и т. д. Они, как правило, обладали хорошими связями в МИДе, военном ведомстве и были прекрасно осведомлены о происходившем на Балканах.
3. ЦГИА СПб. Ф. 400. Оп. 1. Д. 1315. Л. 21.
4. Там же. Л. 26.
5. По 2000 рублей - в Сербию и Болгарию и 1000 рублей - в Черногорию (Там же. Д. 1391. Л. 10).
6. Там же. Л. 23.
7. Московские ведомости, 17 (30) октября 1912. С. 3. Этот канал доставки не понадобился, так как гуманитарные грузы на театр военных действий отправлялись через Главный склад РОКК, отделение которого было устроено в Софии.
8. Этот капитал комитета предназначался для организации всеславянской выставки.
9. Голос Москвы. 2 октября 1912. С. 2.
10. С просьбой напечатать объявления о сборе пожертвований Санкт-Петербургское Славянское благотворительное общество обратилось также в газеты «Вечернее время», «Петербургскую газету», «Речь», «Копилку», «Русское слово» и другие. В большинстве редакций отнеслись благожелательно.
11. Московские ведомости, 20 октября (2 ноября) 1912. С. 4.
12. Там же. 2(15) октября 1912. С. 2.
13. Там же. 17(30) октября 1912. С. 3.
14. Речь, 10(23) октября 1912. С. 4.
15. Через редакцию «Нового времени» было получено 7121.4 руб., собор Александро-Невской Лавры передал 5000 рублей. Церковный сбор в 153 церквах дал 5238.91 рублей. Согласно документам Общества, жертвователями были различные слои общества, например, Санкт-Петербургская биржевая владимирская артель, «движимая искренними чувствами глубокой симпатии к страждущему славянству», служащие Балтийского судостроительного и механического завода, воспитанницы Пермского епархиального женского училища и прочие.
16. ЦГИА СПб. Ф. 400. Оп. 1. Д. 1392. Л. 67об.
17. Там же. Л. 252.
18. Там же. Д. 1391. Л. 175.
19. Там же. Л. 190 об. Эти открытки пользовались большой популярностью
303
в связи с широким празднованием в России 300-летия Дома Романовых.
20. Он назывался Приют Святой Елены. Из письма А.П. Гартвиг в Славянское благотворительное общество от 1 июня 1913 г. известно, что, кроме него, существовал еще один приют для военных сирот в Крагуеваце во имя Пресвятой Богородицы.
21. 5 мест были сданы 1 ноября на Главный склад Красного Креста (из них четыре места в распоряжение княгини Елены Петровны, одно - в распоряжение русского посольства в Белграде), 22 ноября - еще 4 места на Главный склад Красного Креста в распоряжение княгини Елены Петровны, 29 ноября и 12 декабря - 7 и 4 места соответственно в распоряжение сербского митрополита Димитрия (197,5 аршин сукна и 3 ящика белья для взрослых и 1 ящик детского. Сукно было приобретено Славянским благотворительным обществом, а белье изготовлено Дамским отделением названного общества и Гатчинским дамским кружком). 21 декабря - 5 мест в распоряжение А.П. Гартвиг. (См.: ЦГИА СПб. Ф. 400. Оп. 1. Д. 1392. Л. 182).
22. ЦГИА СПб. Ф. 400. Оп. 1. Д. 1398. Л. 3.
23. Московские ведомости, 5(18) октября 1912. С. 3.
24. Речь идет о двух тысячах рублей, уже упомянутых в данном тексте.
25. ЦГИА СПб. Ф. 400. Оп. 1. Д. 1391. Л. 54-54 об. Здесь речь идет о 2000 рублей, перечисленных по решению от 18 сентября 1912 г.
26. ЦГИА СПб. Ф. 400. Оп. 1. Д. 1392. Л. 324-324 об. Такие же суммы Совет Общества передал российским посланникам в Болгарии и Греции.
27. ЦГИА СПб. Ф. 400. Оп. 3. Д. 74. Л. 119-119об.
28. ЦГИА СПб. Ф. 400. Оп. 3. Д. 74. Л. 119об.
29. ЦГИА СПб. Ф. 400. Оп. 1. Д. 1578. Л. 2-3.
30. Общество «Коло Српских Сестара», возникшее вскоре после аннексии Боснии и Герцеговины, состояло под покровительством супруги премьер-министра Джурджины Пашич. Учитывая острую нужду в медицинской помощи, попечительский совет этой организации оборудовал на свои средства в Белграде госпиталь на 110 человек, который сразу же был переполнен ранеными. Из-за недостатка средств, часть вещей дамы-организаторы принесли из своих домов. Кроме того, организация оказывала помощь беженцам и сиротам. (См.: Вечернее время. 15(28) октября 1912).
31. ЦГИА СПб. Ф. 400. Оп. 1. Д. 1391. Л. 80, 102-102 об. 29 ноября в Совет пришло подтверждение о получении этих средств.
304
32. Московские ведомости. 29 декабря 1912. С. 3.
33. Стоимость оборудования была оценена в 18000 рублей, содержание госпиталя и больных ежемесячно требовало около 5000 рублей. То есть на отправку и содержание лазарета на полгода требовалось 48000 рублей.
34. Врачи отправлялись, как правило, на 2-3 месяца с возможным продлением договора. Жалованье врачу составляло 300 рублей, оплачивалась дорога в оба конца, и выдавалось пособие в 200 рублей на покупку инструментов.
35. РГВИА. Ф. 12651. Оп. 1. Д 1475. Л 153. Славянскому благотворительному обществу не всегда удавалось оказать требуемую помощь. В основном, из-за недостатка финансовых средств. В феврале 1913 г. в связи с ухудшением эпидемиологической обстановки в стране в ГУ РОКК поступило ходатайство начальника санитарной части сербской армии Р. Зондермайера о командировании в Сербию пяти врачей-эпидемиологов и 40 санитаров для борьбы с эпидемией тифа. РОКК приняло решение данное прошение отклонить, так как борьба с эпидемиями не входила в задачи Общества Красного Креста. Однако ГУ незамедлительно проинформировало о возникшей проблеме Славянское благотворительное общество. Однако, и оно просьбу выполнить не могло.
36. В конце января - начале февраля 1913 г. возвратился в Россию.
37. Находился в Сербии до марта.
38. Находился до апреля.
39. Находилась в Сербии до марта 1913 г.
40. ЦГИА СПб. Ф. 400. Оп. 1. Д. 1392. Л. 324-324 об.
41. Михаил Аркадьевич Сопоцько-Сырокомля, в 1-ю балканскую войну был командирован Славянским благотворительным обществом в Болгарию.
42. Владимир Михайлович Доброхотов, проживал в Переславле-Залесском Владимирской губернии, окончил императорский Харьковский университет; изучал хирургию и на 4 и 5 курсах работал в земском фельдшерском пункте Переславского уезда. Выехал в Сербию 10 июля 1913 г. Прибыл в Белград 16 июля и в тот же день получил назначение во 2-ю резервную больницу в Вальево. Приступил к работе 18 июля. К моменту прибытия русского хирурга там уже было три врача. Они обслуживали 350 больных, из которых 75 находились в тяжелом состоянии. До окончания командировки Доброхотова (7 сентября 1913 г.) в больнице находилось на излечении 400 человек, а за все время 2-й балканской
305
войны, по его сведениям, до 800 раненых. (См.: ЦГИА СПб. Ф. 400. Оп. 1. Д. 1496. Л. 30-31, 54-54 об., 73-73 об).
43. М.И. Ростовцеву 9ПРОФЕССОРУ Юрьевского - ныне Тартурского - университета. Советом Общества было выделено 1200 рублей, в том числе 500 рублей на приобретение рентгеновского кабинета (См.: ЦГИА СПб. Ф. 400. Оп. 1. Д. 1496. Л. 23). С 18-го июля 1913 г. Ростовцев вместе с ассистентами приступил к работе в 8-й резервном госпитале Белграда (располагался в здании Новой военной академии. С 2 декабря 1912 г. по 15 января 1913 г. там находился лазарет Тверской Серебряной общины им. Петербурга). Их командировка длилась до начала августа. 9 августа они покинули Белград. Рентгеновский кабинет вернулся в Россию. Отчет о деятельности не обнаружен.
44. Владимир Александрович Бригер, в тот момент был слушателем военно-медицинской академии; сын инспектора классов Морского корпуса генерал-майора Александра Михайловича Бригера.
45. ЦГИА СПб. Ф. 400. Оп. 1. Д. 1496. Л. 66, 70.
46. Военное министерство и Общество Красного Креста высоко оценили труды Михаила Аркадьевича и Любови Ивановны. Король Петр пожаловал М.А. Сопоцько-Сырокомле орден Святого Саввы IV степени. Общество Красного Креста наградило его большим крестом за заслуги, а супругу - медалью. В отчете Славянскому благотворительному обществу М.А. Сопоцько-Сырокомля написал, что они с женой «очень довольны отношением к ним сербов (См.: ЦГИА СПб. Ф. 400. Оп. 1. Д. 1496. Л. 85-86).
47. Общественный деятель, председатель Общества «Соборная Россия».
48. Московские ведомости. 30 ноября 1912. С. 3.
49. ЦГИА СПб. Ф. 400. Оп. 1. Д. 1384. Л. 2.
50. ЦГИА СПб. Ф. 400. Оп. 1. Д. 1404. Л. 5.
51. Скалон Мария Иосифовна (урожденная Корф), дочь отставного гвардии полковника, супруга Георгия Антоновича Скалона, генерала от кавалерии (с 1906), генерал-адъютанта (с 1903), варшавского генералгубернатора и командующего войсками Варшавского военного округа, участника русско-турецкой войны 1877-1878 гг.
52. Московские ведомости. 9 и 12 декабря 1912. С. 3.
53. Московские ведомости. 9 декабря 1912. С. 3.
54. Для проведения подобного сбора в Москве, туда были командированы члены Черняевского комитета генерал-лейтенант Ф.А. Григорьев и И.М. Булацель. Предполагалось, что «черняевский день» будет организован
306
в середине января 1913 г. Генерал Григорьев встретился с московским градоначальником A.A. Андриановым и председателем Славянского комитета Н.И. Гучковым. Григорьев получил единодушную поддержку начинания. (См.: Московские ведомости. 13 декабря 1912. С. 3). Московский Славянский комитет передал Черняевскому комитету 5000 рублей.
55. ЦГИА СПб. Ф. 400. Оп. 1. Д. 1404. Л. 23.
56. Мужских рубах - 56 штук, кальсон - 6 пар, фуфайка - 1, шарф вязаный - 1, марля небеленая - 100 аршин, вата - 5 фунтов, бинт - 75 аршин. (ЦГИА СПб. Ф. 400. Оп. 1. Д. 1404. Л. 26).
57. Московские ведомости, 6 (18) февраля 1913. С. 3. О работе склада Черняевского комитета на вновь присоединенных территориях мы имеем косвенные сведения. Например, о грузах, отправленных с Главного Склада РОКК в Ускюб.
58. ЦГИА СПб. Ф. 400. Оп. 1. Д. 1315. Л. 25.
59. Кроме упомянутых кружечных сборов, средства поступили, в основном, от воинских частей, в которых сохранилась память о генерале Черняеве, от средних и низших учебных заведений и учреждений императрицы Марии.
60. ЦГИА СПб. Ф. 400. Оп. 1. Д. 1404. Л. 37-37 об.